._."

[Oz.]

Автор:  Oz.
Название: Новый год
Пейринг: 2759 ну и пара гетных канноных пейрингов и ещё пара не совсем канонных гетных пейрингов
Состояние: закончен.
Рейтинг: PG-13
Жанр: слеш | романтика | страдания .-."
Предупреждение: ООС всего и вся. Тсуне с Гоку лет по 20 не больше
Дисклеймер: Всё отдаю Амано-сан и её Траве-сан
Размер: 653 слова
От автора: Писалось на "New Year Present Exchange 2011!" в подарок для  Пуньяша.
Автор за ранее просит прощение U_U

Hate me~

Новый год – чудесный праздник. Это переход от старого к новому. Это когда ты, даже взрослый, вновь начинаешь верить в чудеса. Это когда ты даришь радость своим самым близким и родным, не требуя её взамен. Негоже, правда, оставлять в старом году незавершённые дела, которые ты мог бы завершить, но в силу своей скромности не сможешь это сделать…

Толстая, помятая по краям, потрёпанная тетрадь методично заполняется твоим немного корявым подчерком почти каждый день. Личный дневник? Нет, скорее скопление всех невысказанных слов, чувств, мыслей. Но от этого дела тебя отвлекает осторожный стук в дверь.
-Тсу-кун. – Нана улыбчива как всегда, разве, что её улыбка чуть шире, чем обычно. Не мудрено, в честь праздника даже твой блудный папаша соизволил вернуться. – Спускайся вниз, новый год уже скоро.
Ты улыбаешься так же широко, скрывая грусть в уголках губ.

Новый год. Переход от старого к новому. Отчего же так не хочется отпускать старый?

-Иду, мам. – откладываешь тетрадь в стороны и привычным жестом открываешь первый ящик в котором лежит купленный ещё в ноябре подарок самому дорогому для тебя человеку.
Внизу очень шумно и весело. Играет музыка. Ямамото открыто и широко, впрочем, как и всегда, но всё-таки более искреннее, улыбается и о чём-то беседует с Хару. На краю сознания отмечаешь, что распущенный волос ей идёт больше, чем обыденный хвостик. Старший брат Рюхей с энтузиазмом рассказывает о боксе Хане. Та немного снисходительно слушает его. Бьянки в шикарном красном платье, в неизменных очках, включает медленную музыку и объявляет белый танец. Подхватывает отчего-то не сопротивляющегося Реборна и первая начинает танцевать. Следом за ними следует Ямамото с Хару, даже обычно хмурая Хана тащит за собой Рюхея. Отчаянно краснеющая Хром, перебарывая своё смущение и страх, подходит к Хибари. Тот несколько секунд смотрит на неё, но всё равно соглашается. В такой чудесный праздник можно позволить себе маленькую слабость. Ты вздрагиваешь от лёгкого прикосновения, и знакомый девичий голос спрашивает тебя:
-Тсуна-кун, пошли танцевать?
Легко киваешь в знак согласия.

Новый год. Время, когда исполняются мечты и начинаешь верить в чудеса.

Раньше твоё сердце бы затрепетало, раньше бы ты был безумно рад этому. Но это раньше. Эта девушка больше не волнует тебя так, как раньше. Теперь она для тебя друг. Лучший, любимый. Ведь первая любовь никогда не проходит бесследно. Краем глаза замечаешь слишком задумчивого Хаято, вертящего в руках пачку сигарет. Сердце привычно пропускает удар, другой. Это настолько привычно, что ты уже начинаешь получать удовольствие от этого щемящего чувства в груди. Лёгкая дрожь пробирает всё тело. Киоко обеспокоенно смотрит на тебя. Но ты лишь улыбаешься и чуть сильней сжимаешь руки на её талии.
-Всё в порядке, Киоко-чан.
Медленная музыка чуть ускоряется и вскоре затихает. В благодарность за танец получаешь лёгкий поцелуй в щёчку. Ты чуть краснеешь, не можешь не краснеть, потому что она «та-самая-первая-любовь-которую-ты-до-беспамятства-любил». Делаешь пару шагов назад, кланяешься ей и поворачиваешься чуть, не врезаясь в человека, который заставляет твоё сердце, бешено стучать. Ты весь дрожишь, как отличник, получивший свою первую в жизни двойку. Его зелёные глаза с испугом, тревогой, безграничной преданностью и безумной нежностью смотрят на тебя. А его голос, с лёгкой хрипотцой, проникающий прямо в сердце окончательно сводит тебя с ума:
-Джудайме, что с вами?
Не отвечаешь, просто молча, берёшь за руку и ведёшь наверх, в свою комнату. К лежащему с ноября подарку и помятой по краям тетради.

Новый год – время исполнения желаний. Ведь он же заслужил хотя бы немножко счастья. Для себя. Только для себя. Ведь заслужил же, правда?

Тебе кажется, что если ты не признаешься сейчас, то не признаешься никогда. Буквально затаскиваешь не сопротивляющегося Хаято в свою комнату. Прикрываешь дверь и обнимаешь его. Так крепко, как можешь. Вдыхаешь его запах. Держишь его крепко, не давая отстраниться. Боишься, так сильно боишься, что не поймёт, оттолкнёт, уйдёт, оставит одного. Даже за столько лет проведённых рядом с ним, даже пройдя все те испытания, которые довелось пройти им плечо к плечу. Отчаянно боишься. И под звон часов, сообщающих о том, что новый год, наконец, пришёл, под разноцветные брызги фейерверков, узорами, рассыпающимися по ясному небу, под замысловатый вальс снежинок ты тихо шепчешь:
-Ti amo, Hayato.

@темы: 5927, New Year Present Exchange 2011, Фанфикшн

---

[angry dandelion]

HAPPY NEW YEAR, электричка.!!!
Желаю тебе в Новом году много-много положительных эмоций, хороших аниме, няшных картинок по любимым ОТП и счастья!

Подарок!

1. 2. 3.
4. 5. 6.
7. 8. 9.
10. 11. 12.
13. 14. 15.
16. 17.

p.s. надеюсь тебе понравится^^

@темы: 5927, New Year Present Exchange 2011, Аватары

---

[Фоукси]

Dear  Oz.!
С наступающим новым годом и Рождеством!
Фикрайтер из меня никакой, поэтому сделала для вас небольшой аватаркосет с 5927 и не только

за новогодним настроением кликать сюда~

@темы: 5927, New Year Present Exchange 2011, Аватары

---

С Новым годом, ДантЫш! ^ ^

[Friz@]

 ДантЫш СеребристЫй!
От всей души поздравляю тебя с наступающим Новым Годом и желаю тебе счастья и исполнения желаний!
В холодные зимние вечера так хочется чего-то теплого, светлого, нежного...
Поэтому я предлагаю тебе сделать чашку горячего какао и посмотреть мой подарок)))
Конечно, я понимаю, что до весны еще далеко, но надеюсь, что этот трейлер поднимет тебе настроение и заставит улыбаться от уха до уха)

!!!ПОДАРОК!!!

Название: "Я и мой босс"
Автор: Friz@
Жанр: Romantic Comedy, Trailer
Пейринг: 5927
От автора: Эх, умела бы я ещё и фильмы снимать х)))А ещё я случайно в титрах перепутал месяц и написал "январь"....Приятного просмотра)
P.S: Клип сделан в подарок  ДантЫш СеребристЫй на New Year Present Exchange 2011

Кадры из клипа:


Клип:


Музыка: Fall Out Boys - 7 Minutes In Heaven
Скачать - www.4shared.com/audio/vJTUyet_/Fall_Out_Boy_-_7...

Скачать клип - www.4shared.com/video/LCLX42tN/Я_и_мой_босс_ок_...

@темы: 5927, New Year Present Exchange 2011, Видео

---

[Freeda_M]

 Ю~, поздравляю тебя с праздниками Желаю всего-всего и побольше. Пусть этот год будет крайне полезным и приятным, вот.
Сразу говорю - я фикрейтер-очень-любитель, поэтому если сие улыбнет - моя цель уже достигнута. В кои-то веки пыталась писать не стеб просто. Фрида старалась, не бейте Фриду.
Еще раз с праздниками

Название: День перед Рождеством.
Автор:  Freeda_M
Бета:  Fawksie
Для:  Ю~
Жанр: романс
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!
Персонажи/Пейринги: 5927, упоминание многих других
Рейтинг: PG
Дисклеймер: Амано-сан, все ваше.

1234 слова

Гокудера чувствовал себя отвратительно. Ему хотелось немедленно сделать с собой что-нибудь ужасное и, желательно, смертельное. Лишь бы забыть все то, что ему только что приснилось. Забыть нависающего над ним Десятого в одной расстегнутой рубашке. Десятого, который называл его Хаято и... и...
Гокудера застонал. Ему было стыдно признаться, что он вовсе не хочет ничего забывать. Но он не имеет никакого права так опошлять светлый образ босса в своих грязных снах!
Даже если очень хочется.
Тяжело вздохнув и взъерошив волосы, Хаято поднялся с кровати. Было безбожно рано, но заснуть он все равно больше не сможет.

- Алло, папа? Это Тсуна. Не хочешь пригласить маму на Рождество к себе? Думаю, она будет счастлива, вы так давно не виделись. Детей беру на себя: я все равно собирался провести праздники с Хранителями. Что? Отлично. Позвони домой часов в семь. До связи.

Тсуна нервно крутился перед зеркалом. Занятие ему не свойственное, но сегодня был исключительный день. И зеркало его почему-то успокаивало. Безуспешно отбиваясь от ассоциаций с девицей перед первым свиданием, Тсуна пытался думать. Думать ему было о чем, даже очень, но из-за волнения мысли разбегались и никак не хотели выстраиваться ровными рядами. Это удручало. Чуть ли не впервые в жизни юный Вонгола пожалел, что рядом нет его репетитора-садиста: у того был исключительный талант одним пинком вправлять подопечному мозги.
Попытки начать думать были прерваны звонком в дверь. Бросив последний взгляд на зеркало (в поисках поддержки, видимо), Савада пошел открывать.
- Доброе утро, Десятый! – глаза Гокудеры, которого он обнаружил за дверью, как всегда лучились энтузиазмом. Вид у Хаято был порядком не выспавшийся: с него бы сталось подорваться часа в четыре и посвятить остаток времени запугиванию населения, чтобы, не дай бог, никто сегодня не нагрубил его дражайшему боссу. Тсуна попытался представить себе Хранителя за этим занятием – к сожалению, абсурдной эта картина не казалась.
- Доброе утро, Гокудера-кун. Зайдешь?

- Дон Тимотео? Это Десятый. Все хорошо, а у вас? Я хотел предложить вам вызвать к себе Реборна. Вы же будете отмечать? Мне кажется, он заскучал в Намимори. И он мог бы проводить мою маму, я переживаю, как она долетит. Вы же в курсе, что она будет в Италии? Да, я думаю, Бьянки тоже бы полетела. С Реборном, да. Был бы очень благодарен вам, дон Тимотео: когда Реборн скучает, мне житья нет никакого. Возможно, это весело, но только со стороны, уверяю. До свидания, всего хорошего.

- Ну что, куда бы вы хотели сходить? – Хаято скучающе окинул взглядом многочисленные лавки, битком набитые народом. Почему-то всегда остается масса людей, которые откладывают покупку подарка до самого Сочельника. Может, им нравится пробиваться сквозь толпу в поисках какой-нибудь безделушки? Гокудера как-то не горел желанием пробовать.
- Даже не знаю. Давай пока просто погуляем? – Тсуну тоже не хотел испытывать на себе все прелести Рождественского-шоппинга-в-последнюю-минуту, а кроме лавок и магазинов, как назло, ничего не попадалось. – Как думаешь, что бы было, если бы сюда пришел Хибари-сан?
- Я бы хотел на это посмотреть, - ухмыльнулся Ураган. В такие моменты он понимал ненависть Хибари к толпам. Но, в отличие от босса, он больше боялся, что из этой толпы вот-вот выйдет кто-нибудь знакомый и все испортит.

- Кусакабе-сан? Добрый вечер. Это Савада. Вы случайно не знаете, где Хибари-сан будет проводить праздники? Да, я знаю, что он не любит компании. Нет, я не собираюсь его никуда приглашать. Я хотел убедиться, что он не будет выходить на улицу. Вы шутите?! Сколько бедолаг он тогда загрызет до смерти! Ах, не подумали... Проследите? Отлично. Спасибо за содействие. Позвоните, если будут проблемы.

- Десятый, вам не холодно? Давайте зайдем куда-нибудь.
- Нет-нет, все в порядке, - Тсуна улыбнулся. Хаято некстати вспомнил, что в том самом сне он тоже улыбался – совершенно не так, но все же. Ураган покраснел и отвел взгляд. Он не должен думать об этом, чтоб его! Почему-то в такие моменты Гокудера начинал опасаться, что Десятый обладает не только гиперинтуицией, но и телепатией. К счастью, его опасения были напрасны.
- Если хочешь, можем зайти в ресторан к Ямамото. Он как раз тут не далеко.
- Знаете, босс, там сейчас точно все столики заняты, - смущение Хаято уступило место панике – этого еще не хватало! Если они туда пойдут, бейсбольный придурок наверняка увяжется за ними следом и все, плакало его свидание с Десятым. Конечно, Десятый не считает это свиданием, но пока они вдвоем... – Лучше давайте поищем свободное место в этом симпатичном кафе!

- Ямамото? Привет, это Тсуна. Слушай, у меня к тебе дело... Да нет, все в порядке! Просто я хотел попросить тебя об одолжении. Ты же будешь праздновать дома? Не мог бы ты пригласить Хром? Имей в виду, Чикуса и Кен тоже увяжутся. Ты со всеми находишь общий язык, вот я и подумал... Как представлю что Хром и поздравить почти некому... Согласен? Ты настоящий друг.

За Гокудерой сегодня было крайне весело наблюдать. Знай его Тсуна чуть хуже, то подумал бы, что что-нибудь случилось: Хранитель то и дело краснел без всякой на то причины, почему-то жутко нервничал и отчаянно избегал мест, где они могут встретить знакомых. Десятый мог только удивляться про себя недогадливости Хаято, который так и не понял, что у них действительно свидание.

- Резиденция Бовино? Это Десятый Вонгола. Знаете, Ламбо очень просился на Рождество домой. Он сказал мне по секрету, что хочет познакомить своих друзей с самыми близкими ему людьми. А? Действительно мило. Сколько? Всего двое, девочка и мальчик. Они тоже живут у меня. На неделю? Не думаю что это возможно, но дня на три... Завтра же? Договорились.

- Ну что, пошли домой? – вот теперь Тсуна действительно порядком замерз. Он мысленно проклял себя за то, что не надел еще парочку теплых кофт, потому что с наступлением темноты морозы стали вполне себе библейскими.
- Конечно, Десятый! Я вас провожу! – энтузиазм в голосе Гокудеры звучал неискренне. Савада хмыкнул: он понимал почему.
- Проводишь? Я думал, ты останешься у меня. Раз уж дома никого нет…
- Никого нет?! Десятый, почему же вы раньше не сказали?! Вы не можете оставаться один, это же опасно! Как выша правая рука, я просто обязан...
Тсуна обреченно опустил голову. Он уже начинал сомневаться в удачности своего плана, но отступать было поздно.

- Киоко-чан? Зд-здравствуй. Как дела? Ха-ха, у меня тоже. Как вы собираетесь праздновать? Ты будешь у Хару? А как же нии-сан? Тренироваться? Киоко-чан, ты уверена? А что Хана говорит по этому поводу? Ничего? Ладно, тогда все в порядке. Счастливого Рождества!

- Я схожу в душ и вернусь. Ты пока устраивайся, - Тсуна неловко развел руками и вышел из комнаты, оставив Хаято на растерзание запретным мыслям. А этих мыслей в голове у несчастного накопилось порядочно.
Он. С. Десятым. Дома. Один. Убиться веником. Ведь теперь есть все условия для...
Ураган чувствовал себя просто нечеловечески виноватым за такие недостойные мысли о боссе, но что он мог сделать? Разве что оторвать себе голову, но вряд ли Десятый обрадуется его неприглядному трупу в своей комнате.
«Господи, почему ты сделал Десятого таким милым?»
Словно бы в ответ на этот немой вопрос, свет в комнате потух.
- Десятый, это вы?
Ответа не последовало, только тихие шаги за спиной. Хранитель заподозрил неладное и собирался было повернуться, но его остановил шепот у самого уха:
- Да, это я, Хаято.
- Что-то случи... а? – почувствовав прикосновение губ Тсуны к своей шее Ураган зыстыл. – Десятый, что вы делаете?!
- Го-гокудера-кун... За-заткнись пожалуйста, - почувствовав, как лицо босса вспыхнуло, Хаято решил, что поймет все завтра утром. Когда окажется, например, что он отключился, не дождавшись Тсуны, и ему все приснилось. А пока его все устраивает.

- Гокудера-кун, так получилось, что все заняты на Рождество. Ты не против, если... Ну да, вдвоем. Я тоже рад, правда. Тогда завтра? До скорого...

@темы: 5927, New Year Present Exchange 2011, Фанфикшн

---

[Pepper Party]

 AKIMARU HAYATO,поздравляю тебя с наступающим Новым Годом!!Всего самого-самого,пусть все мечты осуществятся ミ☆

2011 - год Кота и Кролика,поэтому мне пришла идея сделать вот такой пэйперкрафт =^__^=

развёртки,мануал

сопссна,выкройки:
s009.radikal.ru/i308/1012/f7/49011ba64b27.png
i009.radikal.ru/1012/3f/04efdb45c7a1.png

Я думаю ты сообразишь,как всё это хозяйство клеится,разобраться не трудно ^_^

несколько советов:
1.Печатать лучше на ватмане
2.Места сгибов надо надрезать с лицевой стороны - так будет аккуратнее)

3.Некоторые части (причёска,ушки) - двусторонние

4.Их нужно вклеивать прямо в процессе сборки


*и ещё,развёртки малость косячны,кое-где надо подрезать

+ несколько фоток:







Ещё раз счастливого Нового года!Желаю хорошо отметить!!)))

@темы: 5927, Другое, New Year Present Exchange 2011

---

New Year Present Exchange 2011!

[5927]

Стремительно приближаются Рождество и Новый Год. А во время этих праздников принято дарить друг другу подарки. Так почему бы не обменяться подарками друг с другом?

Идея состоит в том, что вы отмечаетесь в этом посте, а после 20го декабря мы высылаем вам на u-mail никнейм человека, которому вы свой подарок будете дарить. Подарок может быть любым - фанфик, арт, амв, фст, аватары... Главное, он должен соответствовать (хоть немного) новогодне-рождественской тематике, содержать в себе элементы G02 и/или 5927, а так же, конечно, сделан с душой.
Подарки выкладывать сюда следует с 25 декабря по 14 января включительно. В шапке обязательно укажите для кого он, в тегах - New Year Present Exchange 2011. В остальном оформление должно соответствовать установленным правилам. Не забывайте проставлять тег NC-17 если подарок вышел рейтинговым
И помните - вы разумеется можете записаться, а потом передумать участвовать и не предупредить администрацию. Но вы оставите кого-то без подарка. Разве так можно? (администрация все еще в печали по поводу осеннего драбблтона)

@темы: !mod, New Year Present Exchange 2011

---

Итоги первой тематической недели

[5927]

о 4 поста с фанфикшеном
о 2 поста с артом
о 1 пост с аватарами
о +9 пунктов в "G02 - отп, потому что..."

Что ж, мы считаем, что это очень даже неплохо. Остался один вопрос - проводить ли подобные недели в будущем? Об этом мы решили спросить вас. Еще раз напоминаем, что если у вас есть идеи для тематических недель - мы ждем их в u-mail'е сообщества.

Вопрос: Тематическим неделям

1. Быть! Каждую неделю!		17	(26.56%)
2. Быть! Раз в месяц!		40	(62.5%)
3. Не быть! Они совершенно не нужны		1	(1.56%)
4. Меня это не волнует		6	(9.38%)
Всего:		64

@темы: !mod

---

Гребаный список бесконечен...

[Honey thief]

«Вот и он! Самый лучший сказочный эльф!» © Durarara!!

- Автор: Shidzuko.
- Название: Гребаный список бесконечен…
- Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!
- Рейтинг: попытка R-ки.
- Статус: закончен.
- Главный персонаж: Джи. Упоминается Первое поколение Вонголы.
- Жанр: размышления, драббл, потуги на гетную романтику и странный сенен-ай.
- Размещение: категорически запрещено.
- Предупреждение: ООСище, AU, POV Джи, щепотка ненормативной лексики. Без претензий на шедевр.
- Дисклеймер: Amano Akira ©
- От автора: ай-яй-яй, мне даже как-то стыдно выставлять подобное. Ибо тут соплепускания, намеки на жалкую попытку дарка… Банальная реальность детей. Жизнь и еще что-то сюрреалистически намешанное: воспоминания, смерть, вечность и etc. Но мне нравится мой результат, мое детище. Ибо это часть души.
До, и я собираюсь закидать Риборн графоманскими посылками. Ал би бэк.

Посвящается мне нелюбимой. xD Потому что Джи. Потому что любимый фэндом. Потому что… потому что.

П.С. Канона тут мало. Сплошь – моя фантазия. Читайте все, кому не лень либо просто нечего читать ._.
Жду любых голосов, мне очень интересно мнение читателей! *__* Шидзу вас любит!
П.С.С. Не спрашивайте, что тут делает цитата из Дурки ._. Она сказана Юммати (!) и, имхо, очень сугешно звучит, вот как-то так… не в тему, но я обожаю Юммати

что ж, 1-й вклад в любимое соо =Ъ

…Бывает, порой я чувствую ненависть. Раздражение. Наиглупейшее желание убить кого-нибудь. Вот… Вот просто так. Лишь для того, чтобы назло возбудить проснувшегося внутри меня демона; чтобы раздавить его собственным состоянием аффекта и чистого безумия. Кто бы думал во времена рождения семьи Вонгола, что я, Джи, Первый Хранитель Урагана, через десять поколений юнцов разных эпох и разных мировоззрений – нисколько, ну совершенно не изменюсь. А ведь оказалось-то… Хм, ей-богу… Оказалось, что я – все тот же мальчишка с пылким нравом и подростковым максимализмом в глазах. Только с чересчур тяжелым багажом за спиной. Ошибки прошлого не исправишь просто так: по одному щелчку пальцев и словом «прости меня», гневно брошенному кому-то уходящему без тебя в спину.
И глуп по-настоящему тот, кто придумал и громко – на всю толпу – сказал, что время все лечит.
Хм, чепуха это. Ничего оно не лечит.
Время лишь усугубляет положение. Добавляет ядовитой соли на рану. Даже шрама, как следа опрометчивых поступков, не будет после ее заживления, ибо кровь, сколько бы я ни позорно каялся, не останавливается, капая с кончиков пальцев в черноту.
Я умираю. Очень медленно. Это, на самом деле, страшно. Страшно быть на краю ада – всю осознанную, прожитую тобою вечность. Качаться подвешенным трупом из стороны в сторону. Все десять поколений.
А далее, начиная счет с одиннадцати, круг все равно не замкнется. Только расширится.
…Конца нет.

И суеверия про свет надежды в конце туннеля, про чудесные спасения и дружески протянутую руку утопающему – смехотворны. Они звучат как с уст ребенка: наивно и чересчур по-доброму.

В мире мафии невозможно до самого конца оставаться верным себе – своим нравственным принципам, идеологиям, вере… Разрушает все первое убийство, совершенное дрожащей рукой подростка с потухшей сигаретой в зубах.
Мне, как ни странно, понравилось.
Ноги подкашивались от томительной слабости... Только Джотто не понял тогда моей кровавой ухмылки, играющей новыми нотами на губах.
Это была первая трудность на пути взросления.
Первая пощечина.
Первое унижение, давшее начало последующим.
…Гребаный список бесконечен.

Но я был не один.
Каждый из нас – кто со слезами и борьбой, кто со смирением – начинал взросление с остановкой чужого сердца, с его предсмертным ударом. Мы все держали в своих руках тела и души врагов. Таких же, как мы сами, молодых, глупых и влюбленных парней и девушек, у которых украли будущее, отняли прошлое. Оставили настоящее – и то… Раз, два – и обчелся. Его не существовало, мы обитали в чьей-то иллюзии. Да. Да, да, это была не наша мечта. Это была мечта других: тех, кто намеренно зажег спичку раздора.
И уже, знаете, все равно – кто жертва, а кто убийца, потому что на войне сражались люди.
Люди... Не я – Угетсу и Наккл.
Они похоронили по-человечески, с достоинством и почестями всех падших. Всех до единого. Никто не был забыт. Не оплачен. Не отпущен.
Я не пришел на похоронную церемонию. Я по-своему оплакивал души жертв, убитых мною: с бутылкой паленого спиртного, пьяным возмущением и плачем пополам с истеричным хихиканьем.
Ночь была долгая.
Джотто молча сидел рядом, опустив голову вниз, словно перед кем-то извиняясь; по его щекам стекали слезы, которые он не вытирал рукавом рубашки – просто оставлял. И, уверен, они обжигали его лицо, как Пламя Предсмертной Воли обжигала своим солнцем его врагов.
До утра мы ничего не сказали друг другу. Даже не прикоснулись – ни случайно, ни намеренно. Мы не тянулись к взаимной боли или еще чему-то извращенно странному.
Правда один раз он схватил меня за ворот рубашки и с ненавистью, словно презрительно плюнув, ударил по лицу (впрочем, получил я заслуженно). Я замолкнул, подобно одержимому машинально потянулся к бутылке. Через три обжигающих глотка ее содержимого он глухо сказал:
- Прости.
Потом коснулся кончиками пальцев к покрасневшей щеке, и я снова услышал:
- Прости.
Он повторял и повторял это слово. Прости, прости, прости…
Это была вторая трудность на пути взросления: беспомощный Джотто и его тихое «прости» со всхлипом и мокрым взглядом в мою сторону.
В конце концов, я не нашел тех самых слов.
Запил их еще двумя глотками и без сил уткнулся ему в грудь, проваливаясь в кошмар снов. Сквозь дремоту я почувствовал его ледяные ладони на плечах и горячее дыхание на затылке. Потом стало темно и безразлично.

Утром мы все встретились на кладбище с десятками свежих могил. Чертовых слез, воя, соплей и жалоб… ничего не осталось. Только долг в наших неуверенных для убийства руках. А в прорехах сердца – крики птиц на рассвете.
Пусть кто-то пытался покончить собой в прошедшую ночь, и кто-то его останавливал, пусть кто-то молчал и запивал разум дешевыми, спиртными напитками, глоток за глотком. Пусть. В любом случае (да, согласен) мы все – начиная с беззаботного Угетсу и заканчивая высокомерным Деймоном, – дали слабину.
…Пусть.
Ведь мы знали, что у нас есть еще один шанс.
Большего попросту и не надо было.
Лишь одна фраза в собственных мыслях: «Ты будешь когда-нибудь прощен».
Хех, это… так… так просто и наивно звучало!.. Мы ребячески поверили в отпущение грехов, и тогда расклад карт со временем изменился.
Я продолжил жить. Джотто, наконец, начал улыбаться. Алауди – отворачиваясь, одаривать нас своим фирменным «хм». Лампо о чем-то непонятном мне лениво разговаривать с Накклом. Деймон – заигрывать с куклами из высшего света. К Угетсу же вернулось спокойствие.
Смешно, наверное, все это выглядело со стороны.
Но мы действительно были счастливы. Каждый – по-своему.

Детские игры начали счет заново, буквально с нуля. Нам отчаянно не хотелось взрослеть и следовать законам мира взрослых, которые требовали рациональной взвешенности решений. Я был бунтарем. Я много курил, часто проводил вечера за распитием алкоголя, однако никогда и ни под каким условием – в компании с женщинами. Только в одиночестве или – раза два, три, не больше – с уличными хулиганами.
Однажды я пригласил к себе в гости Джотто. Он, тепло улыбаясь, согласился и без предупреждения привел женщину... Да нет, какая она женщина. Девушка… Девочка.
Мне было шестнадцать. Я влюбился в нее.
- Джи, знакомься. Джульетта.
- Ха, попахивает пафосом.
- Вы так считаете? В любом случае, приятно познакомиться. Мне о Вас столько рассказывали. Надеюсь на дальнейшее с Вами общение.
Она была похожа на Джотто мягкостью и добротой. Она любила запах его волос, который лично мне напоминал солнечный день на поле цветов. Она носила четыре кольца: две – маленькие, серебряные – на мизинцах, другие две – золотые и довольно-таки массивные – на больших пальцах. По два кольца на каждой руке. Объясняла она тем, что контраст и симметрия – «это красиво». Я громко посмеялся, услышав подобное впервые. Она с глупым удивлением посмотрела на меня, затем встретилась взглядами с Джотто, который только с извиняющей улыбкой пожал плечами. В общем, богатая и беззаботная кукла, заключил я тогда.
И все равно – долго не понимал, что же особенного в ней он нашел.
- Ну, понимаешь, Джи, Джульетта… Я раньше не встречал таких девушек.
- Она пустышка, ты понимаешь это?
- Знаешь, мне это кажется или нет, но ты что, ревнуешь?
- Черт, не мысли как пятилетний. К чему я могу ревновать?
Уголки его губ поднялись вверх.
- У тебя ведь нет девушки.
Зато в скором времени появилась.
Это произошло спонтанно, неосознанно, на одних порывах.
Джотто часто задерживался, говорил: «Дела», – и после добавлял, что, «может быть, придет Джульетта». Я кривил ухмылку, а после слышал в ответ: «Ей скучно одной, поговори хоть о чем-нибудь с ней». Он понимал мое отношение к ней, наверное, из-за этого и доверял самое дорогое, что у него было, своей Правой Руке. Подлюге. Предателю.
Мне.
Она сидела за столом, подперев подбородок ладонью. Тикали настенные часы с треснутым стеклом. За зашторенным окном ревел ливень. Протекала крыша, поэтому до ее прихода, когда дождь только начался, я расставил миски по всему дому: на кровати, на полу, стульях. Странная ночь была.
Я. Она. Я. Она…
Мы оба молчали, слушая влажное эхо капель.
Она постукивала пальцами о столешницу.
Я размышлял над его словами.
«У тебя ведь нет девушки».
- Джи, почему Вы меня ненавидите?
- Не знаю. Просто так, наверное.
- А как это можно исправить?
«У тебя ведь нет девушки».
- Как, говоришь…
Я завидовал Джотто. Он мог кого-то обнимать, с любовью целовать, всецело ощущать… Быть внутри. А я… Что я? Я был ребенком в тот момент, когда он взрослел и уходил вперед; когда я не мог его догнать и ухватиться за ускользающую из руки ладонь.
Дети – самые жестокие существа.
Только сейчас мне стал понятен смысл этих слов.
Я – самое жестокое существо.
Я предал своего лучшего друга.
Это случилось под влажное эхо капель. Я впервые обнял, с любовью поцеловал, всецело ощутил ее. Я был внутри.
И лишь желтая лента в ее волосах и четыре кольца на трогательных пальцах являлись свидетелями предательства.
- Не говорите ему ничего. Пожалуйста.
Я. Она. Я. Она…
На этом мы и закончили – так глупо и быстро, что любовью назвать подобное не хватает наглости до сих пор.
Я, она – влюбленность на тридцать минут, на несколько десяток дождевых капель.

Джотто не заметил тогда изменений в наших с Джульеттой отношениях. А может, он многое, слишком многое знал, но промолчал и закрыл глаза, как и положено главе семьи Вонгола.
Я еще долго не мог посмотреть прямо ему в глаза. Всегда отводил взгляд куда-то в сторону и беспокойно взлохмачивал волосы.
- Что это с тобой?
- Все нормально.
Когда мне было восемнадцать, по городу волной прошло известие об убийстве всей ее семьи. Кровавая резня из-за неуплаты долгов преступной организации.
- Помнишь Джульетту?
- Ты про…
- Ее больше нет.
- Да. Слышал.
Так все и было.
Я на секунду вспомнил свою прошлую влюбленность и затем убил мысленный образ этой девочки, хороня его в низинах сознания. Убил ее дважды – в ту дождливую ночь и в тот траурный день в жаркой Италии.
И, как тогда, Джотто плакал, и мы не тянулись к чему-то теплому и взаимному.
Так все и было.

Умерли дети, родились взрослые.
Однако что-то, может, и осталось. Глубоко внутри.
Просто заснуло.

А часы тем временем тикали: тик-так, тик-так… Разгорались внутренние конфликты между крупными мафиозными семьями, вновь наступали темные времена: времена битв, пыток и гражданских войн.
Один за другим семья Вонгола теряла людей. Погибали и Хранители. Первым был Наккл, расчлененное тело которого мы обнаружили на вражеской базе в морозильнике с трупами наших товарищей. Затем Лампо, пропавший без вести на разведке. Деймона публично, при всех слугах на королевском троне, расстреляли наемные убийцы. Угетсу и Алауди погибли при захвате крупного особняка босса влиятельного преступного сообщества.
Предпоследним в списке оказался я.
- Ублюдки!
Это походило на сюрреалистический сон: красные брызги летящей в лицо пули, желтые всполохи бегущего ко мне – сквозь завесу белого столба пыли и выстрелов – Джотто, который что-то с надрывом кричал, бесцветные трупы под ногами… Безумная радуга жизней и смертей.
А потом раздался громкий хлопок, будто кто-то в ладони хлопнул, – и краски померкли.

Он, наверное, плакал, а я не мог найти тех самых слов. Я не мог быть даже рядом с ним.
И эта призрачная беспомощность – самое идиотское в моей смерти.
Я слишком поздно понял, что не хочу умирать; что хочу еще раз увидеть солнечный день на поле цветов.
Вернуться назад, в детство.
К Джотто.
К его ледяным ладоням на плечах и горячему дыханию на затылке.
…Но было уже слишком поздно. Темно и безразлично…

* * *

«…Каково умирать молодым, глупым, влюбленным? Похоронили ли наши тела или бросили их в сточную канаву под гогот и смех? Простили ли нас?..»
Пришла наша очередь отвечать на эти вопросы. Ведь расклад карт вновь изменился.
Теперь другое поколение мальчишек и девочек держало в своих ладонях души убитых. Другое поколение пробовало на вкус запекшуюся кровь на пальцах. Другое поколение вставало на ноги и встречало кладбищенский рассвет, слыша в низких облаках крики птиц и шум их крыльев. Влюблялось, бессмысленно пропивало юность, доказывало свою значимость, предавало, молчало, скрывало...
Я отчетливо вижу их наивные улыбки на чистых лицах. За спинами этих детей небольшой сверток, он совсем еще легкий и совсем не отягощает шаг.
Я слышу их голоса, крики, всхлипывания.
Я ничего не могу сделать.
Только ощущать тепло и холод их ладоней сквозь металл кольца – своей тюрьмы.
Мне, по правде, и нельзя вмешиваться.
Наше время прошло.
Теперь им вершить историю и умирать, передавая судьбу наций и эпох в следующие раскрытые ладони.
От Первого поколения ко Второму, от Второго к Третьему…
…от Девятого к Десятому.
Скоро война и этих детей закончится.
А далее, начиная счет с одиннадцати, круг все равно не замкнется. Только расширится.
…Конца нет.
Гребаный список бесконечен…

@настроение: *потирает ручки*

@темы: Giotto x G, Фанфикшн

---

Джотто х Джи, арт с пиксива

[Freeda_M]

+13

@темы: Giotto x G, Фанарт

---

Немного не по теме недели, но тем не менее ~

[Dobe-chan]

Название: Обмен (The Change)
Автор: Cotton Candy
Фэндом: KHR!
Пейринг: 5927
Рейтинг: PG
Перевод: Dobe-chan group

Download (4shared)

Вопрос: Спасибо?

1. Да!		46	(100%)
Всего:		46

@темы: 5927, Додзинси

---

аватарки

[[Senri]]

@темы: Giotto x G, Аватары

---

Драбблы

[Okana]

автор:  Okana
жанр: юмор
пейринг: Джотто/Джи

Джотто/Джи. Мешать работать.

Джотто/Джи. Мешать работать. "У меня столько проблем...Я так устал!"
~201

Джотто сидит за одним столом рядом с Джи, просто сидит и упорно смотрит, как Джи заполняет какие-то документы.
Проходит пять минут, и Первый Вонгола уже нервно стучит пальцами по столу только из-за того, что Джи заполняет документацию, а на Примо никакого внимания.
Еще несколько минут, и на лице Джотто появляется коварная ухмылка.
- Джи, а погода сегодня хорошая да? – тишина в ответ. Джотто хмурится, но не злится, только продолжает наблюдать, как тот работает.
Время шло ужасно долго, и Джотто, не выдержав, тяжело выдыхает и говорит:
- Скука... Как же тяжело быть Боссом Вонголы… - хотелось ему продолжить свои жалования, но, поймав сердитый взгляд Джи, он замолчал.
Пара минут, но для Примо прошла уже целая вечность, и он резко встает из-за стола, подходит к Джи, и, положив свой подбородок ему на голову, жалобно говорит:
- Джи… У меня столько проблем, я так устал… - терпение Джи закончилось.
Прошло еще пять минут, и Джотто уже сидит привязанный к столу с ручкой в руках и с большой стопкой бумаг на столе.
- Джи!!! Нет!!! Я больше не буду тебя отвлекать! Честно… Ну, Джи, – крик Первого Вонголы слышен даже на улице, но Джи не обращает на это внимание. Он закуривает сигарету и облегчено выдыхает дым.

Джотто/Джи. Учиться летать.

Джотто/Джи. Учиться летать.
~207

- Джи… а Джи… а люди летать умеют? – бедный Джотто думаю об этом уже целых три дня и все никак не мог найти ответа…
- А? Нет, конечно, ты, что за глупости говоришь, - ответил тот, немного хмуря брови.
- А вот и умеют! И ничего это не глупости! Я докажу тебе!!! – обижено пробормотал Джотто, выходя из комнаты и громко хлопнув дверью.
- Странный он сегодня…

Прошло уже целых пять часов, и за все это время Джотто ни разу не выходил из своей комнаты. Что очень настораживало Джи, а всякие посторонние звуки, шорохи, погромы – явно были признаками чего-то страшного…
Наконец, в соседней комнате наступила тишина. И только Джи решил проверить все ли там в порядке, как в комнату со свистом врывается Примо. С улыбкой на лице, со сверкающими глазками и с какой-то странной бумажкой в руках. Джи еще не совсем отойдя от шока, но уже стал сторониться Джотто с его маньячным взглядом…

*прошло пять минут*
- Да. Вот так! Эээ… Ну, Джи!!! Держи равновесие, а то ничего не выйдет… Смотри Джи!!! Я лечу… - Джотто радостный лежал на Джи и все никак не мог поверить, что у него получилось. А Джи в свою очередь стоявший в позе «журавля» еще долго будет проклинать Джотто за его сумасшедшую идею.

@темы: Giotto x G, Фанфикшн, Фанарт

---

Немного пикчей ~

[Freeda_M]

Джотто х Джи, 6 штук

@темы: Giotto x G, Фанарт

---

С разрешения автора

[Freeda_M]

Автор:  Chocolate child

Пишет Гость:

25.05.2010 в 09:14

446 слов.

Джотто медленно перевернулся на другой бок и окончательно спихнул тяжелое одеяло с кровати, чуть не падая сам. Сквозняк, льющийся сквозь незакрытое окно, тут же неприятно охладил разгоряченную кожу стоп, а сам мужчина неосознанно обхватил себя руками по бокам, поднимая коленки поближе к себе. Теплая подушка, отдающая ароматом солнца и сигарет, остывала по бокам, и Примо недовольно пробурчал что-то, поворачиваясь на живот и утыкаясь в нее похолодевшим носом. Он, просыпаясь, наугад похлопал рукой справа от себя, но в том месте кровать уже почти остыла, а значит, его Ураган уже давно проснулся и разгуливает себе по дому.
- Как мальчишка, господи, - проворчал Джи и неслышно прошел в комнату, закрывая за собой величественную дубовую дверь спальни. Подойдя к кровати, он поставил на прикроватную тумбочку поднос, поднял с пола одеяло, передвинул сигарету из одного угла рта в другой и, укутав босса, подоткнул одеяло под ноги Примо. Тот довольно завозился на кровати и сонно приоткрыл глаза, нелепо хлопая длиннющими ресницами. - Вставай, Джотто. У нас через два часа встреча с Каваллоне. Еще не хватало опоздать.
Примо тяжело вздохнул, двинулся вниз по кровати так, что из-под одеяла видна стала только верхняя часть лица, то бишь молящие о продолжении сна глаза. - Джи, ну еще часо-очек... Успеем мы к этому Каваллоне, да он наверняка еще и сам опоздает... - одеяло было безумно теплым и мягким, подушка вновь потеплела, а из окна начал струиться солнечный свет, куда более теплый, чем прохлада моросящего недавно дождя. Для Джи такие просьбы босса непривычными не были - сколько бы Джотто уже не являлся боссом знаменитой мафиозной семьи, сколько бы он не был до кончиков пальцев серьезным на собраниях и разного рода мероприятиях, для Урагана его босс все тот же юноша шестнадцати лет с огромными глазами и необыкновенной улыбкой. Джи не мог не признать, что рядом с боссом он становится таким же ребенком, но это не изменишь. И к счастью, наверное.
- Ты хоть голову-то влево поверни, может, это вернет тебе желание проснуться, - пробурчал мужчина, головой кивая в сторону подноса, с которого уже по всей комнате распространился аромат крепкого кофе и горячих маслянистых тостов. Джотто восхищенно проследил за ним взглядом, радостно протянул из-под одеяла к тостам руку, взяв с тарелки один, и необычайно довольным лицом откусил порядочный кусок, с наслаждением закрывая глаза. - Слушай, может, мы отпустим нашего повара? Мне тебя вполне хватает, - тщательно протягивая слова, пробормотал Примо с легкой хрипотцой в голосе. Затем он, оставляя на чашке еле заметные масляные следы, взял свое кофе и отпил немного. Горячая, горькая жидкость приятно промочила горло, и Джотто пару раз кашлянул, прочищая голос.
- Вставай уже, - повторил Джи, привычно увлекаемый на кровать. Сигарета потушенным окурком осталась лежать на подносе возле тарелки.
- Мы только чуть-чуть опоздаем, обещаю!..

URL комментария

@темы: Giotto x G, Фанфикшн

---

С разрешения автора

[Freeda_M]

Автор:  клюквенное варенье
Фендом: Katekyoshi Hitman Reborn!
Бета:  Rikarin
Персонажи: Джотто/Джи, мелкий намек на 5927 в эпилоге
Рейтинг: Где-то между PG и R
Дисклеймер: персонажи - Амано, характеры - канону, права на фик - мне.
Предупреждения: автор искренне считает, что Итальянцы немного набожны, поэтому фик несколько пропитан описанием церкви. И да, жестким канонофагам не могу советовать к прочтению, ибо мелкие детали, типа оттенков и прочего я не учитывала.

I

Я-то думал: по позвонкам себя расплюю,
Пересдам, перепоступлю, обозначусь другом,
А тебя рассмотрю невылеченным недугом -
Даже карточки на обои не прицеплю.

Я давно не любитель мямлить, что "я же тоже...",
Хмуро глядя на то, как с плаката смеется Че...
Ветер рвет облака и сметает песчинки с кожи,
Словно Ной перед носом захлопывает ковчег.
(с) Крис Аивер

Улицы Италии тонули в крови: голодающие люди, калеки, плачущие дети, оставшиеся без отцов, а то и без матерей - гражданская война сжирала все там, где она проносилась. Я шел по улицам и почти физически ощущал город: боль, одиночество, отчаяние - не поселок, а вскрывшаяся язва. Руки, пропитанные кровью и глаза, наполненные страхом – везде, в каждом человеке.
Мне двадцать три, и я ребенок этой затянувшейся кровавой резни, с ее гарью, копотью и криками ужаса, я ее дитя, напитанное ненавистью к ней, желающее тишины и спокойствия, но покорно следующее за разрушением и творящее хаос. Каждый день, каждое мгновение – я, хочу или нет, участвую в этой расправе над жизнью, и тяжелый груз моих действий лежит на моем сердце.
Я каждый день иду в церковь Санта-Мария. Нет, я не набожен, я просто хочу хотя бы на несколько минут уйти от этого развернувшегося за тяжелыми дверями ада на земле, отдохнуть от постоянного контроля внимательности, попыток самозащиты, уйти от параноидального чувства опасности за спиной, в этот мир сыроватого от штукатурки воздуха и печальных ликов расписанных фресковых стен. Я поднимаю голову – и вижу голубое, нарисованное небо, оно совсем не такое, как если бы я поднял голову снаружи. Даже не столько цвет, это скорее погодное, сколько ощущение, что оно далеко, хотя и намного ближе, чем настоящее. Я протягиваю руку вверх, пытаясь его коснуться, но рука моя – не достает. Обхожу иконы: на меня смотрят Фома, Лука и прочие апостолы - я скольжу по грани подставок для свечей пальцами, стирая штукатурную пыль, а потом останавливаюсь напротив распятья, заглядываю в глаза Христу и думаю: “почему это не заканчивается?” А снаружи продолжает бурлить котел города, выплевывая шум и гам окружающего мира. Иисус загнанно смотрит куда-то в пол.
И снова молчит.
Каждый вечер я пью в баре, что еще можно делать в этом смольном вареве города после семи вечера? Мне двадцать три, а я уже душевно пуст и хожу по улицам туда-сюда, задерживаясь на паре мест, как приговоренный к смерти бродит по камере, подобно маятнику, что отсчитывает время до двенадцати, дабы торжественно пробить полдень.
Барная стойка хорошо освещена, свет насыщенно желтый и режет глаза, но еще больше режет глаза атмосфера: по-настоящему радостных мало. Вон, в правом углу сидит мужчина, лет тридцати пяти, под глазами синяки, он пьет дешевое пиво, оно гадкое на вкус, я помню, и смотрит на него с отвращением, наверняка заливает горе. Может, потерял дом, а может и дочь. А вот на одном из ближних к окну стульев сидит за столом грузный мужик, лет ему эдак сорок семь, пьет коньяк, даже почти не морщась, и занюхивает рукав. Возможно, потенциальный кандидат в самые беспечные тут, да и взгляд живее, чем у предыдущего. Провожу взглядом по людям за стойкой, и взгляд мой замирает.
Все за ней сидят до противного одинаково: спины сгорблены, головы чуть опущены, одна рука держит стакан, вторая играется с любой мелкой вещью около или перед носом. Почти все пьют одно и то же – скорее ощущаю, чем вижу – и взгляд у них тусклый, почти безжизненный. Их цель одна – просидеть тут пару часов и разбрестись по домам, поскольку завтра опять будет тяжелый день.
Но эти глаза не такие.
Он сидит нога на ногу, горбясь совсем чуть-чуть, скорее с привычки, чем от усталости, смотрит, щелкая на карманные часы. Кожа бледноватая, волосы приятного блонда, его взгляд задумчив и глубок, карамельно-карие глаза, каких я не видел никогда ранее, смотрят в циферблат с легкой обидой, будто сетуют на скоротечность времени, тонкие пальцы сжимают блестящую крышечку часов, вторая рука почти по-детски играется с серебряной цепочкой. Он одет в черный костюм, с тонкой серой полосой-вкройкой, состоящий из жилетки и брюк. Белая рубашка в отсвете ламп приобретает рыжеватый оттенок.
Что-то во мне ухает вниз, когда я пытаюсь отвести взгляд, и в этот самый момент внимательные глаза ловят меня, будто в капкан. Этот взгляд действует как хороший виски: обжигает и слегка вяжет, а долго не проходящее ощущение волнует и подталкивает взять еще. Я сам не замечаю, как моя рука приглашающе указывает на стул рядом. Он долго рассматривает меня, молча, почти не шевелясь и, даю голову на отсечение, он видит меня насквозь.
И, вопреки моим ожиданиям, он берет свой коньяк и подсаживается ко мне.

II

Прошел всего месяц, а я не могу привыкнуть: к разбросанной одежде, к лишним звукам, к чужому присутствию. Во мне лениво качается море, в состоянии где-то между штормом и штилем, как чаша весов, зависящая от того, на какую сторону равновесия положат в итоге перо.
Я не могу привыкнуть. К тому, что есть тот, кто хочет со мной говорить, кто предается моей оценке и ищет единения со мной, к тому, что кто-то мне стал интересен.
Я стал курить больше и медленней. У Джотто чуть видные скулы, бледная кожа и над девятым позвонком небольшой шрам. Во сне он никогда не говорит, а спросонья подслеповат и медлителен и переваливается на кровати будто кит, попавший на мель. У него тонкие руки, совсем не жилистые, как у меня, а просто, такие аристократически женские, что мысли их жать по-мужски даже не возникает. Джотто много думает и оттого почти всегда немного хмурится, и в отличие от меня никогда сильно не увлекается, всегда четко воспринимая реальность.
Я чувствую, что меня тянет к нему, и это мне ничуть не по вкусу. Мне не нравится, что я все так же, как в первый день встречи, не могу выдержать напор карамельно-карих глаз, близость светлых волос и звук его голоса, когда он произносит мое имя.
Кстати насчет:
- Джи, - Тянет он лениво, по-свойски растянувшись на софе и закинув руки за голову - А Джи? - с игривой ноткой в голосе. Я лениво откликаюсь, - куда бы ты хотел сходить?
Колеблюсь. Мы привыкли куда-то бродить вместе, разговаривая по дороге, но сегодня не тот день и случай, чтобы это делать. А значит, в планах может быть только одно место.
Когда мы приходим, бело-серые стены встречают нас молчаливо и устало, как старый дворецкий, за всю жизнь уставший от встреч, и когда Джотто проводит ладонью по штукатурке у входа, она откликается недовольным шуршанием, вызывая мурашки, будто статная дама, которой заглянули под юбку.
Мы входим тихо и молча, стены приветствуют нас эхом и потом наступает тишина. Наши шаги гулко отдаются коридорах, когда мы неторопливо проходим по ним, библейские сюжеты притворно игнорируют нас, а сами подозрительно косятся на двух людей, навестивших их после долгого одиночества.
Тут я всегда забываюсь, в этих стенах, пропитанных звуками проповедей и богославных речей. Эти потолки, расписанные под небесный свод, с лихвой заменяют мне настоящий.
Место чтобы забыться, место чтобы отвлечься.
Место, чтобы пропустить через себя вечное, вытеснить давящее настоящее, мнимое на каждом шагу. Дева Мария не смотрит, она прикрывает глаза руками, сотрясаясь от рыданий рядом с умершим Христом. Сейчас она напоминает мне Италию, страдающую под ярмом гражданской войны. Болезненно содрогаются ее города-плечи, и болезненными воспоминаниями искажается ее материнский рот, как и рот каждой матери, потерявшей сегодня сына.
Когда же это закончится?
Я невольно тянусь к фреске, в стремлении провести рукой, будто пытаюсь хоть так быть ближе к прекрасному, но из моих мыслей меня вырывает присутствие Джотто.
Он выглядит плохо. Даже слишком плохо, его кожа бледная, как мел, белее даже стен.
Когда я спрашиваю, что случилось, он молча отводит меня в другой зал. Тут все так же на первый взгляд, а потом я замечаю. Запах тут металлический, с гадким и едким привкусом, и в углу мы находим причину. Там лежит разодранная собаками кошка, зрелище не для слабонервных, сказать прямо, и даже меня, с моим цинизмом, и стойкостью немного мутит. Жестокое последствие кровавого пира. Смотрю на Джотто и понимаю: скорби на его лице – нет предела.
Молча снимаю куртку и подхожу к животному, оборачиваю к ткань, иду прочь из комнаты. Он непрерывно шествует за мной, молчаливый как тень. Я несу ее в главный зал, к алтарю. Тут, со временем, местами прохудился пол и доски легко сломать, что я и делаю и, потратив пару минут, кладу ее в углубление между сваями, приношу пару горстей земли. Потом иду в угол зала, по дороге разминая плечо и руки. Сажусь за старый, чуть расстроенный, принесенный кем-то в эту обитель тишины рояль. Я давно заприметил его, но никогда не прикасался, я уже давно не хотел играть, но его лицо… меня так раздражает мое полное отсутствие желания сопротивляться.
Это так похоже на любовь, что мне даже немного смешно.
Когда пальцы берут первые ноты, по залу проходит гул, будто духи Апостолов выходят из картин, чтобы после стольких лет тишины и одиночества, послушать переливающиеся звуки.
Реквием звучит давяще, а границы зала подозрительно приближаются, или это я по привычке закрыл глаза? Мне даже не надо видеть, я чувствую, что играю.
Это не просто реквием, для печально погибшей кошки, не просто музыка для успокоения.
Это реквием по спокойствию и мирной жизни, реквием для тех, кто сегодня не вернулся к семье, умер от голода, не пережил бедствие. Это так же и мой личный реквием по привычному одиночеству, по самостоятельности и надежности. Лакримоса по старому миру.
Мне двадцать три, и я теперь не буду как прежде: не смогу проходить мимо убитых кошек, не посмотрю на Деву Марию без трепета. И не смогу отрицать то, что один взгляд янтарно-карих глаз разрушил все одиночество, что я строил столько лет подряд.
Это реквием по прошлому.

Когда мы возвращаемся, никто не роняет ни слова. Лишь один раз Джотто нарушает тишину и интересуется, не холодно ли мне. На улице ноябрь, но я не чувствую холода, мне настолько легко и пусто, что мне не до того, чтобы мерзнуть.
- Джи, мы должны попытаться что-то сделать с этой глупой войной! - восклицает он, садясь на диван нога на ногу, когда мы уже возвращаемся ко мне. Прикуриваю, медля с ответом. Последнее время, я стал часто ходить у него на поводу, и уже почти принял это как факт.
- И что же ты собрался делать? - отвечаю я - это же безвыходный случай: две стороны примерно равной силы пытаются отнять друг у друга сферы влияния, это не простые амбиции или прихоть. Они их хотят и, даже если это прикрыто гражданской войной и тщательно завуалировано, на самом деле это просто драка двух бойцовых псов - не более того. - на последних словах слегка повышаю тон - Чтобы их остановить, нужно призывать дьявола!
Тишина повисает в комнате, его лоб снова пересечен морщинкой. Думая об этом, чуть не упускаю резкую перемену в его лице.
- Я знаю что делать, Джи! - вскакивает он с дивана и начинает собираться, я в легком недоумении наблюдаю за его перебежками по комнате. Он ничего не говорит, только быстро-быстро одевается, натягивает сапоги и куртку, подходит ко мне.
Карие с рыжинкой глаза горят решимостью и почти мужеством, смотря на меня.
- Джи - чуть сдавленно говорит он и обнимает меня, а внутри что-то саднит, да так сильно, что кажется, будто попал под машину - Джи - руки сжимают меня чуть крепче, его голова греет плечо - я обязательно вернусь.
Он вылетает за дверь, будто ядро из бомбомета. Хлопают ставни. Я остаюсь один.

III

Мне двадцать семь, и я живу тут с рождения, случайный свидетель случайного шествия смерти. Хожу по улицам, среди призраков гражданской войны, среди стонущих улиц домов, плачущих детей, под караваном пропитанных страданиями облаков, серых, словно закопченных. Меняются дни и цвета неба, но для жителей оно все такое же: низкое и давящее, словно пресс. Солнце тут считается гигантской электролампочкой, а не предметом, созданным кем-то свыше. Нам тут, знаете ли, некогда смотреть вверх, когда по улицам ездят танки.
Военное положение стало только хуже, люди выжаты как лимон, они устали от вечных страданий и тяжелой судьбы, устали от козней других людей. Мы словно рабы своей судьбы, получившие от Бога самое худшее, не понятно только - за что?
Джотто не вернулся ни на завтра, ни через год, ни даже через два. Что-то ухнуло вниз и разбилось во мне, когда я понял, что снова остался один. Этот парень за какой-то месяц разрушил выстроенную мной цитадель одиночества, убил спящую внутри химеру и вытащил на свет меня: живого, настоящего, который мог радоваться жизни и смеяться, не фальшиво, а по-настоящему. И когда это случилось, он уехал, оставив меня одного у стен разрушенного замка. Одного, перед армадой наступившего одиночества и отчаяния, отрицаемого годами, голого и беззащитного, точно младенец перед сворой псов.
Я грустил долго. Я заливал свое горе в барах, пил много и разное, но не чувствовал вкуса. Отрицал действительность, будто Гамлет, сошедший с ума. Сердце ныло и тосковало, разум пытался его унять, но пасовал перед напором эмоций. Во мне открылась новая рана, самая болезненная и глубокая. Мыслей о Джотто не могли вышвырнуть из моей головы ни пьянка, ни шлюхи, ни даже святые образа. Я пробовал все, что мог и пытался отрицать это. Я не мог допустить и мысли, что в разгар этой бессмысленной бойни, появится тот, кто будет мне настолько дорог. И все же, я предпочел скрываться. Мое сердце - кипящая расщелина лавы, мои руки - до сих пор помнят его прощальное тепло.
За эти годы не изменилось только одно - я все так же хожу в ту церковь.
Соборные своды уже не стонут, они кричат, молча, но так громко, что, кажется, сейчас из ушей хлынет кровь. Я привык к этому парадоксу, как не привыкнуть, когда ты живешь в аду? За 4 года я изменился, а она все такая же. Все так же я провожу ладонью по граням подставок под свечи, все так же склоняю голову перед Христом. Мне не страшно курить в церкви, но мне страшно заглядывать ему в глаза. Я боюсь, что увижу там отражение своих глаз: одиночество, сожаление, раскаяние и печаль. Скажи, ты чувствуешь то же самое?
Я привык. Иисус отреченно смотрит в пол и молчит, и груз на моих плечах не становится меньше.
- Дева Мария, что мне делать? - выдавливаю я из себя, понуро склонив голову перед плачущей Матерью Божьей, глупец, без настоящего и будущего. Зажмуриваюсь до рези в глазах, и ответ приходит откуда-то сам - Знаешь - горько усмехаюсь я, пытаясь проглотить комок в горле - он такой безмозглый. Представляешь, умудрился одевать футболку задом на перед три дня подряд, а еще схватился за горячую сковороду, хотя только полный придурок бы не заметил, что она горячая! - мне вдруг хочется улыбнуться. Это горько и больно, но мне хочется быть с собой сегодня жестоким. Это такой изощренный способ быть честным и принести себе хоть чуточку облегчения - А еще он, знаешь, добрый такой, что хочется на него молиться.
Сипло качаются ставни, отвлекая меня от небывало глупой проповеди, и через десять минут я выхожу из церкви, хмурый, как всегда, будто бы ничего не изменилось, а внутри меня бурлящее варево из чувств и мыслей, из реальности и мира снов, будто гражданская война пробралась в мое сердце, и вызвал ее - Джотто.
Когда я прихожу домой на следующий день, интуитивная настороженность заставляет меня сразу пройти в комнату, и тут я еле удерживаюсь на ногах.
Светлые волосы все такие же светлые, плечи чуть шире, а взгляд - все тот же огненный виски с медом. Он сидит нога на ногу, слегка подперев кулаком скулу, и отстраненно смотрит вглубь комнаты. Он стал взрослей и серьезней, хотя я уверен, эта серьезная задумчивость может смениться как мудрой тирадой, так и глупой улыбкой. В этом он весь.
Прошло столько лет, заготовлено столько фраз, а мне нечего сказать - стою и смотрю.
- Джи! - говорит он и встает с кресла, а мне хочется сказать призраку исчезнуть, ну что, мол, довел себя, Джи? Уже мерещатся тут всякие? Но прикосновение рук - реальное, крепкое объятие - реальное. Джотто - он реален. Осознание этого входит в мой разум, точно комета, разбившаяся о Землю.
- Ты выше меня на полголовы - говорю я, сдерживая внутри зверя из эмоций и страхов - и когда только вымахал? - натянутый смех вибрирует в легких, а на губах совсем не моя улыбка.
Его глаза подернуты грустью, ресницы слегка подрагивают.
- Джи - произносит он низким и хрипловатым голосом - Я соскучился.
У меня исчезают слова. Срываются последние коды и летят в чертовой матери все заготовленные реплики, терпеть становится невозможно, да я и не пытаюсь. Дергаю на себя и впиваюсь своими губами в его, крепко держа. Мне хочется выплеснуть все наболевшее, будь оно плохо или хорошо, радостно или грустно, добро или зло. Мне хочется сказать ему: придурок, какого черта ты меня оставил так надолго? какого хрена не мог взять с собой? Все это кипит во мне, когда я целую его. Джотто выше меня на полголовы и при своем кажущемся хрупким телосложении, силен не меньше. Его ладони прижимают ближе, и у меня спирает дыхание, но я все еще не в силах оторваться. Скольжу руками по плечам. Прошло столько лет, но я помню это ощущение, будто повторял его каждый день: тепло, будто пламя, греющее, но не обжигающее, скольжу ладонями по шее - нежная, бледноватая, нашариваю шрам на девятом позвонке. Светлые волосы волной проходят сквозь пальцы, будто бы эфемерные, карамельно-карие глаза прикрыты, и открываются, только когда поцелуй закончен, но я так и не успеваю хорошенько их рассмотреть за длинной чередой следующих.
- Твои волосы все такие же - говорит он пару часов спустя, нагло перебирая пряди на моей голове. А я лежу под одеялом, напротив него, и мне совсем не хочется это прекращать. - Мягкие и бледно-розовые. Знаешь, Джи,- он загадочно улыбается - они всегда напоминали мне подол Девы Марии.
Обзываю его богохульником и деланно возмущаюсь. А внутри разливается тепло, которое он наверняка замечает, просто не может не заметить, и легкая улыбка скользит по моим губам.
Через пару часов мы сядем и обсудим все детали, он расскажет мне про свою идею, которую я поддержу. Он расскажет мне про "третьего игрока", про мафию и про свой план, а спустя еще 7 лет - Вонгола выйдет на мировую арену и с легкостью подомнет под себя двух конкурентов, став безраздельной покровительницей Италии.
Кровопролитная гражданская война будет закончена.
Но это все - только через пару часов. А пока что я закрываю глаза, послушный теплым ладоням и проваливаюсь в глубокий сон.

Спустя еще какое-то время, мы вернемся сюда, пойдем в церковь на возобновившиеся службы и после легкого намека на то кто мы такие, сможем остаться в церкви одни. После небольшой прогулки по новоотстроенному зданию, он заставит меня снова сыграть, а потом подведет меня к картине Девы Марии, все той же, что с 10 лет назад, и расскажет ей, как сильно он скучал эти несколько лет по мне, и много всего еще. Я буду орать на него благим матом, возмущаться и твердить, что он несет ахинею, но он найдет нужный способ меня наконец заткнуть, и из церкви мы, с горящими глазами, слегка распаренные и взмокшие, выйдем только спустя полтора часа, под укоряющими лицами служителей церкви и чуть улыбающимися - монашек.

Эпилог.

В Намимори сегодня солнечно, и это не может не радовать глаз. Сейчас ранняя осень, и солнце уже не палит так сильно, но лишь приятно греет, не давая легким порывам ветра холодить прохожих. Этот город достаточно старый, и сохранившееся здесь уличное радио деловито объявляет прогноз погоды. Где-то за домами, если приглядеться, крутятся под порывами высокие флагштоки, редкие желтоватые листки, будто пущенные деревьями самолетики из бумаги, пролетают мимо лица, чуть задевая щеки или плечи. И даже не скажешь, что пару дней назад с Цуной произошло самое ужасное на свете - он получил кольцо Неба. Теперь этот Занзас, или как его там, точно его убьет, медленно и с удовольствием размажет по стенке, оставив на вертикальной поверхности странный красноватый зигзаг. Занзас, похоже, любит авангард.
- Джудайме! - раздается такой привычный для будущего Вонголы голос, и Гокудера со всех ног мчится к Цуне, на ходу поправляя сумку. - Доброе утро, Джудайме, как спалось? - скажет он, заправляя серебристую прядь за ухо и весело улыбаясь - постараемся сегодня ночью? Я сделаю все, чтобы мы выиграли, положитесь на меня!
Цуна откровенно не понимает, чему радуется его Правая Рука, как тот себя называет. Он может покалечиться, а то и вообще умереть, но радость в его глазах искренняя - Цуна это чувствует, а значит не может сейчас читать хранителю Урагана нотации или пытаться остановить. Когда касается послушания в подобных вопросах, у Гокудеры так внезапно пропадает слух...
Впрочем, к поведению Хаято он уже почти привык.
- Хорошо, Гокудера-кун, я рассчитываю на тебя - скажет Цуна, протягивая руку блондину и улыбаясь, чуть склонив голову набок, а тот случайно перепутает пожатие с просьбой, и за руку поведет Цуну в школу под неодобрительные взгляды девчонок. Цуна будет сопротивляться и пытаться убрать руку, но только первые 5 секунд. Наблюдающий из укрытия Реборн, от души посмеется над этим, хотя на лице лишь улыбка появится, а Хибари, недовольно покосясь, продолжит кормить Хиберда на крыше средней Намимори.
Лишь осеннему ветру почудится: когда в пожатии приглушенно звякнут кольца, чей-то голос отчетливо произнесет: "привет, Джи, я соскучился".

@темы: Giotto x G, Фанфикшн

---

G02 - отп, потому что...

[5927]

Если вы помните, когда-то мы собирали (и все еще собираем - пока не будет наших 50 пунктов!) обоснуи на 5927. А посему бы, собственно, не собрать их и на пейринг Джотто х Джи? Ведь, цитируя самих себя, даже самые элементарные вещи иногда приходится объяснять. Так что...

Напоминаем правила:
1. В комментариях вы можете написать от одного до бесконечности пунктов, почему Джотто х Джи есть отп.
Например:
       1. Джотто х Джи отп, потому что так считают переводчики манги.
       2. А еще потому что их Амано нарисовала в такой-то главе на одной странице.

2. И тут мы надеемся набрать как минимум 50 пунктов.
3. Пункты будут постепенно выноситься в главный пост, т.е. сюда.
4. Авторы пяти самых оригинальных обоснуепунктов получат призовые баннеры. Администрация, конечно, решает на свой вкус, но если вам понравился чей-то обоснуй и вы оффтопом в своем комментарии его процитировали и написали "So true, dude!", то вполне вероятно, что мы это учтем.
5. Обоснуй должен иметь хоть малейшие признаки логики. Любой, даже самой странной, но логики. В противном случае непонятные пункты засчитаны не будут.

Надеемся на ваше активное участие!

So, let's get started!

G02 - отп, потому что...

Узнать почему

1. Джотто х Джи отп, потому что Джи с самого начала был рядом с Джотто. ( Deilume)
2. Джотто х Джи отп, потому что в серии "Молчаливый Ураган" Джотто сказал Джи "Ты был со мной и в горе, и в радости..." ( леди Лилит де Лайл Кристи)
3. Потому что Джи похож на Хаято, Джотто - на Тсуну, а ГокуТсуна - отп ( Freeda_M)
4. Потому что какие бы там фейлы не совершали переводчики, на том памятном кадре Джотто уточнил, что Джи, во всяком случае, его (пруфпик) ( Freeda_M)
5. Потому что Джи "правая рука", что уже как бы намекает. ( Freeda_M)
6. Потому что испытание Джи было единственным, куда вмешался Джотто. ( Freeda_M)
7. Потому что Джи и Джотто похоже звучит. ( Freeda_M)
8. потому что чайлдхуд френдс - это яойный боян >D ( Fawksie)
9. и потому, что Джи куда круче Козарта >D ( Fawksie)
10. Потому что человек-фейспалм и человек-пиздец есмь ОТП. ([J]Setsubo Asahi[/J])
11. В конце концов они друзья детства, вместе росли, что уже обязывает (половое созревание, туда-сюда) ( < Бри32 >)
12. Джи сделал тату на щеке по примеру Джотто (у того во лбу "звезда" горит, а у другого на лице "знак отличия"( < Бри32 >)
13. Медальон, что носит Джи подозрительно напоминает брюлики на мантии Примо, только цветом различаются. Так что это наверняка подарок Джотто.( < Бри32 >)
14. У Джотто всегда горит пламя предсмертной воли для курящего Джи. Примо - его персональный прикуриватель. ( < Бри32 >)

@темы: Конкурсы, !mod, Giotto x G

---

Тематическая неделя: Джотто х Джи.

[5927]

А мы тут подумали: почему бы не устраивать тематические недели? То есть иногда задумываешься: каких бы артов поискать для сообщества? Постить ли аватары? Надоедать ли своим фанфикшеном? И чего тут вообще надо?! Возможно, конечно, никто кроме админов об этом и не задумывается, но тогда тематические недели - дополнительная мотивация для повышения активности, мы считаем.
Если у вас есть идеи для недель - мы с радостью их примем по u-mail'у. Ну а пока:

Тема первой тематической недели: пейринг Джотто х Джи!

Итак, приветствуется:
о Публиковать свои фанфики, арты, амв, фст, аватары, колоринги и прочее по теме. Даже если они старые.
о Рисовать, писать, сочинять и составлять новые работы по теме - и публиковать конечно!
о Комментировать опубликованное.
о Всячески проявлять активность.

Не приветствуется:
о Наблюдать со стороны и ничего не делать

Мы верим, что вы порадуете сообщество хотя бы одним своим постом или комментарием в течение этой недели. Даешь больше G02 любви ^^

@темы: !mod

---

[Фоукси]

репостим с разрешения автора ^^

22.11.2010 в 01:14

Пишет  Kaido*:

По заявке
Писалось вот на эту заявку: dark!Цуна/Гокудера. Цуна бросает Гокудеру. Тот мучается, страдает и умоляет его вернуться

Автор как всегда не уверен, что Тсуна здесь дарк

725 слов

Савада смотрит в счастливое лицо Гокудеры, чувствует, как пальцы Хаято нежно гладят его ладонь, и ничего не испытывает. Прикосновения Гокудеры нельзя назвать приятными или противными, они просто не вызывают никаких эмоций – будто его случайно коснулся прохожий. В этот момент его решение кажется ему как никогда правильным, и Тсуна говорит, даже не пытаясь добавить в голос эмоций:
- Хаято, мы расстаемся.
Он со странной смесью жалости и удовлетворения наблюдает, как широкая улыбка сползается с лица Гокудеры, как серые глаза наполняются ужасом, а светлые брови ползут вверх.
- Я… Джудайме, я сделал что-то не так? – Хаято говорит торопливо, его голос срывается, он явно боится, что Тсуна сейчас встанет и уйдет, оставив его без надежды и объяснений. Хотя Савада и так не собирается ничего объяснять – для него все предельно ясно.
Отношения с Гокудерой заведомо были ошибкой: просто в тот вечер Тсуна был слишком пьян и возбужден, а Хаято слишком заботлив и покладист. Он не оттолкнул Тсуну, когда тот полез к нему с поцелуями, так же промолчал, когда он начал срывать с него одежду, однако, молчать, пока Савада втрахивал его в прокуренный диван не получилось – Гокудера стонал, просил не останавливаться, выгибался навстречу, сам подставлял шею под жадные поцелуи.
Наутро Тсуна проснулся с гудящей головой, Хаято – с больным задом, и они оба сделали вид, что ничего не произошло. Через два дня все повторилось вновь, на этот раз уже без алкоголя, и затем стало повторяться каждый день.
Тсуну все устраивало: регулярный секс, преданные взгляды, только вот полная покорность Гокудеры бесила его изрядно. Хаято никогда не рвался быть сверху, отдавался везде, где бы ни захотел Савада: в лифте, на столе в зале совещаний или на заднем сидении автомобиля. Послушно опускался на колени, если Тсуна наклонял его голову к паху, не возражал против засосов, которые регулярно появлялись у него на спине. Он был готов на все ради поощрения Босса, и чем радостней становился Хаято, тем мрачнее делался Тсуна.
Хаято любил долгие прелюдии, неторопливый секс и нежные поцелуи, Савада же отдавал предпочтение жесткому быстрому траху без всяких нежностей и не собирался потакать своему любовнику, тем не менее, его не покидало ощущение, что удовольствия в постели Гокудера получает в разы больше, нежели Савада.
Через три месяца Савада впервые поднял руку на Гокудеру – всего пара пощечин, и дышать отчего-то стало легче. Он ожидал, что Хранитель Ургана обидится и уйдет, хлопнув дверью и бросив напоследок пару оскорбительных слов, а ему придется извиняться, но вместо этого Хаято бухнулся на колени и принялся просить прощения за свое неподобающее поведение. Тсуна сначала ничего не понял и удивился, однако, от вида Гокудеры, которые старательно вымаливал прощение, все стало на свои места и без того слабый голос совести затих окончательно.
В конце мая во время переговоров глава семьи Бальмондо намекнул Саваде, что будет более сговорчив, если темпераментный итальянец проявит к нему благосклонность.
Тсуна подивился такой наглости, а потом задумался – так действительно может быть проще. Он сказал об условиях Хаято, тот ничуть не изменился в лице и отозвался с неизменным: «Как скажете, Джудайме.»
Когда Гокудера вернулся в поместье, от него за версту разило потом и сексом, и Савада не смог удержаться: в тот вечер все зашло куда дальше пощечин. Пока Хаято отлеживался в больнице с переломом ребер, состоялось заключение весьма выгодного договора с Бальмондо.
После того, как его выписали из больницы, он слезно умолял Тсуну простить его «измену», видимо, совершенно позабыв, кто именно подбил его на эту самую «измену». Тогда-то Савада и понял, что Хаято никогда не скажет ему ни слова против.
-… не так? Я исправлюсь, Джудайме, честно! Прошу, дайте мне еще один шанс! – Хаято практически кричит, все еще сжимая ладонь Тсуны в своей. – Я прошу вас, я сделаю все, что угодно!
Люди за соседними столиками с интересом оборачиваются в их сторону, но Саваде нет до них никакого дела. Он оценивающе смотрит на Хранителя Урагана, затем наклоняется к нему через стол и шепчет:
- А если я скажу, что хочу тебя прямо здесь? Прямо сейчас? На этом столе. Тогда, быть может, я подумаю.
Щеки Гокудеры немедленно вспыхивают и он испуганно отшатывается:
- Но…
- Что но?
- Здесь же люди… - Хаято обводит затравленным взглядом зал.
- Ну и что. Ведь это я тебя прошу.
Гокудера кивает, нервно дергает галстук, пуговицы от рубашки весело скачут по полу. Дрожащие пальцы тянутся к ремню на брюках.
Тсуна вздыхает тяжело и обреченно. Видимо, им с Хаято не понять друг друга.
- Знаешь, это все равно ничего не изменит. Мы расстаемся. Счет я уже оплатил. – Савада поднимается из-за стола, и, не оборачиваясь, выходит из ресторана.

@темы: 5927, Фанфикшн, NC-17

---

A Namimori Tale / Сказка о Намимори

[Danjo Scanlations]

Оригинальное название: A Namimori Tale
Русское название: Сказка о Намимори
Фандом: Katekyo Hitman Reborn!
Автор: Type-SK
Пейринг: Gokudera x Tsuna (5927)
Рейтинг: G
Страниц: 26
Цитата:
-Тцуна, из тебя выйдет лучший десятый!
-Я буду с тобой всю жизнь!
-За мной будут охотиться всю жизнь?!

Скачать

@темы: 5927, Додзинси