[5927otp]

Что-то неловко мне, что я тут в одиночку хозяйничаю на сообществе х'3 Присоединяйтесь же ко мне! А то один в поле не воин).


Название: Уроки итальянского (рабочее)
Автор: Lingrimm
Фандом: KHR!
Герои (Пейринг): Гокудера, Тсуна
Рейтинг: PG-13
Жанр: джен, слэш, комедия, АУ, немного драма
Саммари: Если вы нашли телефон - продайте его или верните владельцу! Пока вам не начали писать иностранцы.
Примечание: ориентировочно по заявке  #GabbY#

Глава 1

Глава 1
Некоторым людям кажется, что бездомные дети, бурный темперамент которых пророчит преступное будущее, только рады уличным боям. Мол, им могут принадлежать целые кварталы, заброшенные дома и прочие опустевшие места, о чем больше никому неизвестно, и стоит лишь время от времени поколачивать хулиганов, по незнанию посягающих на личную территорию. Это отличный способ размяться, а заодно развлечь и потренировать себя, чтобы потом совершать успешные рейды в магазины, охотясь на продукты и содержимое кассы, или ловко обкрадывать случайных прохожих.
Впрочем, Гокудера не встречал людей, которые так думают. Во-первых, эти личности должны быть умалишенными или страдающими аутизмом, а во-вторых – неисправимыми романтиками. И, конечно, они точно не вели такую жизнь, какую вел Гокудера Хаято.
Да, порой приходилось идти на воровство. Но это были, в основном, мелкие кражи, поскольку Хаято не хотел рисковать понапрасну, несмотря на свойственную ему экспрессивность. На разных рынках он понемногу таскал овощи и фрукты, а иногда, если везло, крал новую одежду. Однажды ему посчастливилось найти забытый кем-то телефон на автобусной остановке, но, так и не определившись, кому звонить, Гокудера решил вскоре продать его. Удобного момента все никак не подворачивалось, поэтому товар так и лежал во внутреннем кармане куртки, никому не сбытый.
«Территория» Гокудеры не была столь обширной, как описывали ее фантазеры выше, но заброшенную пять лет назад школу можно было, в принципе, назвать неплохим домом. Еще с детства Хаято привык к чистоплотности и жизни в достатке, поэтому и сейчас старался держать не только себя, но и свой угол в чистоте – по знакомству просил в котельной неподалеку ведро горячей воды и мылся в душе возле спортзала.
Незваные гости в школе тоже появлялись. Шумные детишки решили поиграть в пустом классе? Немедленно прогнать мелких наглецов! Бомжеватого вида алкоголики забрели выпить и подремать под партами? Выдворить прочь пинками!
Однажды, прознав о хозяине школы, шайка местных хулиганов решила «познакомиться» с ним. Подтянувшись к одиноко стоящему зданию, тихо свистящему окнами без стекол, они принялись насмешливо звать бездомного подростка, присвоившего себе целый «дворец».
Гокудера не заставил себя долго ждать. Ретиво выскочив из-за покосившихся дверей, он сшиб с ног ближайшего к нему парня, после чего накинулся на остальных нарушителей спокойствия. Под конец он схватил лежащую на земле палку и велел шайке убираться прочь, если они не хотят, чтобы дело дошло до кровопролития. Оскорбления летели от одной стороны к другой, но рослые парни все же ушли, затаив на Хаято обиду и поклявшись вскоре отомстить ему.
Несмотря на то, что Гокудера вышел победителем в этой схватке, пару раз по лицу он все-таки получил. Голова гудела, под носом было влажно от крови, но Хаято был доволен своим триумфом. Он не мог позволить каким-то хамским ублюдкам хозяйничать на собственной территории и уж, конечно, не собирался вливаться в их неприятную компанию.
Хаято прекрасно знал, что когда-нибудь они вернуться, чтобы навалять ему по полной программе. Но перед этим он как следует подготовится.

***

Блики от воды плясали на потолке. Гокудера разглядывал их, лежа на своей самодельной кровати, и думал, что жить в школе одному не так уж и плохо. Вряд ли он смог бы посещать всамделишную школу и учиться вместе с кучей людей (да еще и терпеть их) в одном классе, поэтому такой вариант его вполне устраивал. В шкафах стояли одинаковые экземпляры учебников, страницы которых были уже попорчены временем и влажностью, но Хаято от скуки не только полистал их, но и порешал задачки, не брезгуя заплесневелой бумагой.
Вдруг его телефон, так долго молчавший, неожиданно запиликал. Вы спросите, почему заряд телефонной батарейки смог так долго продержаться, но в этом нет никакой мистики – Хаято пристрастился перед сном решать на мобильнике судоку, и дабы не лишиться вечерней забавы, время от времени подзаряжал аккумулятор в той же котельной, у знакомого.
Но вернемся к ожившему телефону. Гокудера вытащил его из внутреннего кармана и с ужасом воззрился на засветившийся экран, на котором мигал желтый значок конверта. Скорее машинально, чем осознанно, Хаято открыл входящее сообщение и прочел его.

«Кстати, если сможешь – купи, пожалуйста, фруктовый сок».

Какой еще фруктовый сок?!
Бог знает, почему это сообщение вывело Гокудеру из себя. Он уже вторую неделю питается вареной капустой и пьет воду, в лучшем случае – горький чай, а кто-то в этот момент хочет фруктовый сок?! Черт, да он сам бы не отказался от фруктового сока, если бы помнил, какой он на вкус! Хаято представил, как набирает эту смс-ку послушная жена возвращающемуся домой мужу. Может, она до этого просила его купить говядину, лук и сельдерей, чтобы приготовить рагу?
Черт, как хочется есть…
Тут до Гокудеры дошло. Что-то странное показалось ему в сообщении, абсолютно обычном на первый взгляд… Точно. Хирагана. Написавший это сообщение – японец, отнюдь не итальянец. Гокудера не понаслышке знаком с японским языком, поэтому, с лету прочтя простое предложение, даже не заметил «подвоха». Но как, черт возьми, этот японец умудрился ошибиться с международным номером, сидя в своей вонючей Японии?!
Гокудера снова поборол беспричинный приступ ярости и вздохнул. Ладно, этот человек не виноват, что ткнул не на ту цифру. В конце концов, каждый ошибается, и этот японец, любящий фруктовый сок, не исключение.
Вновь вздохнув, Хаято лег и просунул ладонь под затылок, уставившись на телефон. Ну да, точно. Он ведь нашел этот мобильник на остановке. Неизвестно, кому он принадлежал. Проигнорировать? Да, так и нужно сделать. И не выпьет этот японец свой дурацкий сок, ведь его смс-ка так и не достигнет нужного человека, а тот узнает о ней лишь вернувшись домой…
Дьявол, это же не его дело!
Фыркнув, Гокудера сел и начал быстро набирать сообщение на итальянском, чтобы адресат раз и навсегда понял, что написал не тому.

«Проверь этот дерьмовый номер и больше никогда мне не пиши!»

Да, так сойдет. Нажав на кнопку «Отправить», Гокудера бросил телефон на кровать и побрел готовить свой скучный ужин. Он довольно скоро начал забывать о случившемся маленьком происшествии, а когда затолкал в себя очередную порцию вареной капусты, со временем уже начавшей вызывать рвотные позывы, оно и вовсе вылетело у него из головы.
***
Наутро телефон запиликал снова, и Хаято подскочил, как ошпаренный. Стремительно впадая в ярость, он схватил мобильник и открыл входящее сообщение, чтобы послать его отправителя куда подальше, но прочтя короткое сбивчивое извинение на ломаном итальянском, немного остыл.
Этот японец, наверное, всю ночь просидел с переводчиком. Подумав об этом, Гокудера покачал головой.
Чтобы не обрекать его на дополнительные страдания, Хаято ответил на японском: «Извинения приняты». Чуть позже, подумав, послал вдогонку еще одно сообщение: «И я сказал тебе, не пиши мне», и откинулся на подушку.
Когда Гокудера закрыл глаза, он почти сразу начал проваливаться в сон. Однако на краю сознания мелькнула одна робкая, нелепая мысль о том, что он мог бы обзавестись собеседником и иногда писать ему…
Впрочем, нет. Не обсуждается.
«Спокойной ночи, Гокудера Хаято», - сказал он себе, закутываясь в одеяло поплотнее.

***

- Тсуна. Эй, Тсуна.
- Да, да, - с этими словами Савада приоткрыл глаза, но тут же закрыл их обратно. Голова раскалывалась, взгляд не фокусировался на предметах, да и за окнами было еще совсем темно… Сквозь распахнутые ставни на пол сыпался мелкий дождь. Наверное, он уже давно зарядил – возле окна успела собраться лужа, отражавшая кучу учебников, сваленных на подоконнике в полном беспорядке.
- Тсуна, ты сейчас упадешь.
Упадет? В каком смысле? Он что, проспал школу? Нет, сегодня суббота, никто не учится, черт возьми, что вообще происхо…
В следующий миг сон как рукой сняло, потому что Тсуна, вскрикнув от неожиданности, шлепнулся на пол. Потирая ушибленное место, он оглянулся по сторонам – все в комнате осталось таким же, как накануне вечером: на столе лежал мобильный телефон, рядом стояла включенная настольная лампа. Наполовину опустевшая тарелка с раменом к утру приняла неаппетитный вид. Реборн бессовестно мучил школьника до самой полуночи, гоняя то по одному, то по другому предмету, пока глаза у Тсунаёши окончательно не слиплись и он не заснул, так и не добравшись до кровати.
- Как тебе спалось? Сидячая поза не очень полезна для работы мозга.
- Ох, - Савада кое-как поднялся, хватаясь за голову. Не дай бог, сейчас зайдет мама, и увидит его в помятой одежде - подумает еще, что он сбежал из дому и таскался в темноте по улицам со своими школьными приятелями… или занимался еще чем-нибудь таким же странным, тем более этот «ребенок» тут как тут, а от него только и жди беды.
- Тсуна, твоя мама очень добрая женщина, и, как мне кажется, ей не о чем волноваться. В смысле, она этого вообще никогда не делает, - мягко заметил Реборн, совершая в воздухе красивое сальто, чтобы приземлиться Саваде не плечо. Заняв свою любимую позицию, он указал рукой на дверь и скомандовал «Завтракать!», после чего у школьника просто не осталось другого выбора, кроме как отправиться вниз, в столовую.
За завтраком Нана много смеялась и обсуждала с Реборном его дальнейшие планы. Саваде с трудом верилось, что этот пятилетний карапуз в самом деле его троюродный дядя, страдающий какой-то там редкой, по его словам, болезнью, лишающей человека возможности расти. В ответ на его подозрения Реборн улыбнулся и заявил, что в Италии вообще не бывает высоких мужчин, так как солнце-де излучает радиацию и от нее люди болеют, сморщиваются и выглядят «по-детски».
Но все это полбеды – гораздо хуже, что новоявленный дядя оказался репетитором по профессии. Посоветовавшись с Наной, он решил, что научит Тсуну итальянскому без труда, а также подтянет по тем школьным предметам, в которых юноша был несилен. После этого жизнь Савады превратилась в сущий кошмар!
С утра и до поздней ночи ему приходилось сидеть над задачками, составленными Реборном лично (и зачастую не имевшими логики), зубрить цитаты из книг и штудировать ядерную физику, математику, биологию, мировую литературу... Каждое воскресенье Адский Репетитор устраивал «вечера кино», во время которых Саваде предлагалось уделить пару часов итальянским фильмам про мафию, отличавшимся жестокостью и непонятным юмором. Во время просмотра «Крестного отца» Реборн неоднократно прикладывал платочек к глазам, промокая выступившие слезы, а Тсуна лишь недоумевал по этому поводу и, щурясь, пытался поспеть за криво составленными японскими субтитрами.
И вот, вчера у Реборна появилась еще одна «светлая идея». Тсуна случайно ошибся номером, прислав какому-то иностранцу смс-ку с просьбой купить ему (смешное дело) фруктовый сок. Изначально сообщение адресовывалось маме, да и телефон был совсем другим… но факт оставался фактом, в ответ на безобидную просьбу пришла смс на чужом языке, из чего Реборн сделал вывод, что это неплохой шанс попрактиковаться в изучении разговорной речи.
- Он тебе больше ничего не писал, тот вчерашний адресат? - полюбопытствовал учитель после завтрака, пристраиваясь у Тсуны на коленях, как ни в чем не бывало. Тот покачал головой и рассеяно уставился в книгу. Сегодня действительно была суббота, так что школьник мог посвятить немного времени отдыху и самому себе.
Вот бы погулять с Кёко в парке сейчас! Пускай этот день выдался пасмурным, под одним зонтом им было бы гораздо уютней. У Тсуны как раз был такой, большой, зеленый зонт, похожий на засеянную газоном лужайку. Окрыленный этой идеей, юноша взял со стола телефон и набрал короткое сообщение, мучительно продумывая каждое слово. Поглядывая на него из-под шляпы, Реборн заулыбался – щеки его ученика были морковного цвета от смущения.
«Привет. Мне хотелось бы погулять с тобой сегодня, что скажешь? Мама приготовила онигири, а еще я возьму с собой учебник математики и помогу доделать задание, как и обещал. Сегодня дождливо, у меня есть большой зонт.
Тсуна».

***

Запасы капусты - скорее, к счастью, чем к несчастью – исчерпались. Закрыв пустой деревянный ящик, Гокудера ткнул кулаками в колени.
- Что ж, надо что-то делать, - мрачно пробурчал он, с неохотой думая об овощном рынке, - было бы неплохо и рыбы достать…
На улице накрапывал дождь. Редкие капли били по листьям плюща, увившего снаружи всю стену возле входа в школу, и Гокудера, высунув на секунду нос, начал что-то недовольно ворчать. Впрочем, делать было нечего, поэтому пришлось искать в вещевых шкафчиках зонт, куда он был заброшен еще с дождя на позапрошлой неделе.
Глинистая почва размокла и стала скользкой; Гокудера бежал под постепенно усиливающимся ливнем, разбрызгивая мутные рыжие лужи, и вздрагивал каждый раз, когда ему на макушку падала холодная капля, прошмыгнувшая в дырку в зонте. Интересно, людно ли сейчас на рынке? Если нет, то его затея не удастся, и кто-нибудь наверняка поймает воришку за руку…
«Да ну, - фыркнул в ответ на свои мысли Хаято, - когда это дождь распугивал всех людей? Толпы на то и толпы, чтобы образовываться очередями у прилавков».
Он оказался прав – рынок действительно был переполнен. Меж прилавков были натянуты зеленые как трава тенты, от которых лица покупателей и просто прохожих приобретали соответствующего цвета оттенок. Маленькие лужицы собирались под частыми каплями, просочившимися в щели между тентами, и то и дело всплескивали под ногами. Стоял невообразимый гул, от которого Хаято почувствовал себя дурно.
Накинув промокший капюшон на голову, Гокудера осторожно поглядывал по сторонам, присматривая нужные продукты. От ряда с капустой он отошел сразу, зато обратил внимание на тыквы, помидоры и картофель; ягодные ряды тоже вызывали интерес, но утащить хотя бы фунт представлялось задачей непростой. Еще можно было бы поживиться у прилавков с фруктами, если наворованного добра будет не слишком много.
Вскоре Хаято пристроился возле прилавка с картофелем и морковью, и, присев на корточки, начал исподлобья следить за продавцом. Тот что-то обсуждал с покупателями, размахивая руками, и, похоже, был сильно увлечен беседой. Идеальный вариант.
Несколько морковин и картофелин исчезли под курткой Гокудеры. Он медленно поднялся, нарочито разочарованно вздохнув, и спокойным шагом двинулся дальше. Таким же образом Хаято умудрился захватить с собой помидоры, рассовав их по карманам, но когда он нацелился на апельсины, и даже схватил один из них, приготовившись спрятать за воротом куртки…
Запиликал чертов телефон. Эта гребаная штуковина, естественно, привлекла внимание продавца, который тут же заорал, как потерпевший, и стал звать своего сына. Гокудера не стал дожидаться, пока его скрутят по рукам и ногам, и, столкнув боком прилавок с апельсинами, припустил вдоль рядов, расталкивая покупателей. Ярко-оранжевые фрукты попадали в лужи и, гладкие, блестящие, покатились под ногами – оставалось надеяться, что они задержат преследователей, сколько бы их ни было.
- Эй, парень, лучше бы тебе остановиться! – крикнул кто-то, схватив Хаято за локоть. Его рука выскользнула из кармана, выволакивая за собой помидор; Гокудера, не растерявшись, взял овощ покрепче и размазал его по лицу вопящего мужчины. Державшие локоть пальцы ослабили хватку, и Гокудера широкими скачками помчался дальше.
Цепляя прилавки и роняя овощи на землю, он с сожалением провожал их взглядом. Ярко-красные помидоры, рыжие тыквы, желтые лимоны… Буйство красок гипнотизировало его. Если бы люди были одеты в костюмы и маски, мог бы получиться самый настоящий венецианский карнавал.
А что, если остановиться и поднять хотя бы одну тыкву? В эдакой суматохе его вряд ли успеют схватить… Хотя, нет. Не стоит рисковать. Оглянувшись, Гокудера увидел, как за ним по пятам бежит молодой рослый парень – возможно, это и есть тот самый «сын», которого звал продавец. Судя по тому, как быстро несся преследователь, ловко огибая мешающих людей и перепрыгивая через валящиеся овощи, было ясно, почему его послали в погоню.
- Настырный ублюдок, - прошипел сквозь зубы Гокудера, бросаясь в подворотню и запрыгивая на сваленные в груду ящики. По ним можно было без труда забраться на крышу, что он и сделал; схватившись покрепче за выступающие части черепицы и понадежнее опершись локтями, он качнул ящики ногами и свалил их на землю. После этого Гокудера подтянулся и, как мешок, упал на крышу, устало прижавшись щекой к влажной черепице. Дождь лил немилосердно.
Но Хаято слишком рано расслабился. Мощная рука вцепилась в лодыжку и резко рванула к себе – ему пришлось приложить немало труда, чтобы удержаться на месте.
- Попался, воришка! – ликующе вскрикнул преследователь, - ты у меня больше не поворуешь, скотина!
- Да отвали ты! – рявкнул Хаято, пиная его в лицо. Этого удара оказалось достаточно, чтобы пальцы разжались. Оскальзываясь и роняя картофель, Гокудера заковылял прочь.
Погоня продолжалась недолго. Преследователь очнулся слишком быстро и, проявляя навыки скалолазания, мгновенно очутился на крыше, припустив следом за вором. Сам Гокудера ловкостью не отличался, поэтому, когда пришлось прыгать вниз, как получится, он оступился и рухнул в пожухлый кустарник. К счастью, ничего не сломал, но здорово оцарапал лицо и левое запястье.
«Парень, это всего лишь две жалкие картофелины», - раздраженно подумал Хаято, с трудом встав и захромав вдоль по улице.
«Сын», обуянный яростью и подогретый охотой, прыгнуть за ним следом все же не решился. Поэтому Гокудера, вяло тащась по улице и подволакивая ушибленную ногу, слышал, как тот орет разнообразные ругательства и грозится когда-нибудь убить его.
- Пошел ты, - громко и отчетливо выговорил Гокудера, но был уверен, что обидчик его не услышал.
Ноги скользили по глине. Дождь был такой холодный, что пронизал до самых костей, и Гокудере хотелось лишь поскорее дойти до дома и развести в спортзале костер, чтобы согреться. Конечно, ввиду отсутствия огромного куска стены спортзал был не лучшим местом для согревания, но именно это обстоятельство позволяло разводить костер именно там.
Очередной помидор вывалился из кармана и тут же, предательски закатившись под ногу, был раздавлен. Хаято тихо ругнулся.
Черт, еще зонт где-то оставил…
Гокудера прополз под косой входной дверью и тут же, в холле, расстегнул куртку. На пол упало четыре картофелины и три морковки; огромные потери понесли помидоры, так как из семи штучек осталось только две. Допустим, на суп этого хватит, а как жить дальше?
Настроение было хуже некуда. Он и так ненавидел воровать, а теперь еще и ситуация на местном рынке сложилась так, что придется либо тащиться на другой конец города, либо ждать еще неделю… А все из-за чего? Сунув руку во внутренний карман, Гокудера вытащил телефон, на экране которого невинно помигивал значок желтого конверта.
Из-за этого мобильника. Из-за этого драного Японца.
Удержав себя от порыва разбить телефон о потрескавшийся каменный пол, Гокудера поклялся, что вскоре точно продаст его.
«Ты не представляешь, как ты портишь мне жизнь, Японец, - зло подумал он, глядя на мигающий конверт, - когда-нибудь я найду тебя и убью за это сообщение. Я слишком хочу есть, чтобы жалеть тебя за корявые руки, которые не дают тебе правильно набрать нужный номер».
Гокудера открыл сообщение, приготовившись сразу ответить потоком ненависти в адрес навязчивого собеседника.

«Привет. Мне хотелось бы погулять с тобой сегодня, что скажешь? Мама приготовила онигири, а еще я возьму с собой учебник математики и помогу доделать задание, как и обещал. Сегодня дождливо, у меня есть большой зонт.
Тсуна».

- Ты издеваешься, да? – прохрипел Гокудера, сдавливая телефон в руке. Под стиснутыми пальцами он даже тихонько затрещал, словно собираясь сломаться пополам. – Ты явно издеваешься.
Собрав с пола свою добычу, Хаято поплелся в спортзал. В нем было всего лишь три стены, так как четвертую даже за стену считать не стоит – в ней зияла гигантская дыра или, как Гокудера ее называл, окно в природу. Отсюда можно наблюдать за покрытыми густой зеленью холмами и за беспрестанно меняющимся небом, за тем, как лучи солнца проходят сквозь густые заросли плюща и за тем, как их колотит дождь. Иногда сюда забредали бездомные животные в поисках пищи, и тогда Хаято прогонял их. Нечем ему делиться. Самому не хватает.
Окинув взглядом помятые, сваленные в кучу у стены закопченные кастрюли, Гокудера вновь посмотрел на сжатый в руке ненавистный телефон. Ливень стучал по вздыбленным и размокшим доскам спортзала там, где над ними не было крыши.
- О да, сегодня дождливо, - сказал Гокудера вслух, и начал одним пальцем набирать сообщение – на японском.

«Ну что ж, надоедливый Тсуна. Мне действительно хотелось бы погулять с тобой, а зонт как раз потерялся. И ты в этом виноват, чертов раздражающий меня Тсуна.
Гокудера Хаято».

Гокудера надеялся, что теперь этот японец, обретший имя, соизволит отстать от него на всю жизнь.

UPD - с новой главой.

Глава 2

Глава2

***
«По данным статистики ВС, Япония заняла лидирующее место на всемирном рынке высоких технологий. Будущее робототехники за нами: вскоре японские корабли, оснащенные новыми, сверхзвуковыми двигателями и автономным искусственным интеллектом начнут осваивать космическое пространство, что позволит человечеству…»
Увы, Саваду заявления хорошенькой телеведущей не обнадежили. Издав нервный смешок, школьник отвернулся и поплелся вдоль по улице, игнорируя мигавший за витриной магазина ТВ. По дороге ему попадались смеющиеся ученицы из старших классов, весело болтающие друг с другом; птицы щебетали в листве, согретые лучами солнца, а в воздухе кружила сакура. Отвлекшись от собственных невеселых мыслей, Тсуна собрался было купить мороженное у лавочника, но, пошарив в карманах, не обнаружил там ничего, кроме пары цветных ниток.
Дело было в том, что большую часть скопленных за месяц карманных средств Тсуна истратил на ремонт телефона. Все мастера, как один, разводили руками – смс-ки упорно не желали отсылаться по нужным адресам. Даже звонки, и те переадресовывались сами собой куда-то в пустоту, как будто игнорируя заданные сетью настройки. Что бы ни писал Тсуна и кому бы ни планировал позвонить, его судьбой теперь стала Италия, с ее проклятым языковым барьером, хмурым парнем по имени Гокудера Хаято и немалым процентом за роуминг.
- Не расстраивайся, Тсуна. Ты все еще можешь звонить в полицию и скорую, а это уже неплохо, - оптимистично заметил Реборн, совершенно неожиданно выныривая из кроны ближайшего к Саваде дерева. Он без труда приземлился на каменный заборчик и бодро зашагал по нему, как опытный цирковой гимнаст, не на шаг ни отставая от своего ученика. За последнее время Тсуна был вынужден смириться со странностями Реборна, хотя его бесшумные фокусы и чудеса маскировки стоили юноше сотни-другой потерянных нервных клеток.
- Реборн!
Итальянец хитро улыбнулся в ответ на вопросительный взгляд:
- Хотел проводить тебя домой. Мама приготовила кальмаров в соусе.
Тсуна нахмурился и почему-то покраснел. Сегодня он намеренно задержался после школы, собираясь провести время в одиночестве, но «отеческий» контроль со стороны старшего родственника портил все дело.
- Я не голоден. И… слушай, почему ты так уверен насчет экстренных служб? Может, со временем все станет еще хуже, и я буду дозваниваться вовсе не в японскую полицию, а в итальянскую?! Или вообще куда-нибудь на Аляску, после чего окончательно обнищаю и придется мне всю жизнь работать в телефонной компании, чтобы вернуть им долги! Я даже друзьям своим позвонить теперь не могу!
С этими словами Тсуна достал мобильный из кармана джинсов, собравшись не то бросить его об асфальт в сердцах, не то отдать первому встречному… но замешкался, вздохнул, а потом бережно сжал аппарат в ладони. Он был подарен Наной, матерью Тсуны, на его десятилетие. Такой вот потрепанный за последние несколько лет, старенький боевой товарищ – облупившаяся краска, немного хриплые динамики, его нельзя было выбросить просто так. Да и позавчерашнее сообщение, пришедшее к Саваде глубоко за полночь, не шло у него из головы…
Почему же смс-ка была написана на ромадзи? Простое совпадение? Или автор намеренно подстроился под его, Савады, родной язык, чтобы… что? Судя по тону, особого энтузиазма их знакомство у Гокудеры Хаято не вызывало.
- Ты жалок и мне за тебя стыдно, - послышалось вдруг над самым ухом, после чего на макушку Тсуне приземлился миниатюрный реборнов кулак. Удар вышел недюжинным, даже по меркам взрослого человека; зашипев от боли, Савада ухватился обеими руками за голову, - что за унылый вид? Признайся честно, тебя расстроило, что ты больше не можешь писать Кёко, так? Но если тебе и в самом деле хочется с ней общаться, лучше позвонить с домашнего телефона. Настоящий мужчина не боится прятаться за сухим текстом, запомни это, Тсуна! А сейчас мы идем домой, я хочу есть.
Уже лежа вечером в постели, Тсунаеши задумчиво крутил мобильный в руках. Он действительно расстроился из-за того случая с приглашением в парк, и вовсе не потому, что не сумел вытащить Кёко на прогулку… ладно, чего лукавить! Это его тоже немало беспокоило, но в большей степени огорчала реакция «собеседника» на милую, с виду, смс – и в чем это Тсуна перед ним так провинился?
«- Может быть, у этого Гокудеры случилась неприятность в жизни, а я подлили масла в огонь своей дурацкой ошибкой? А может, он выронил зонт от неожиданности, когда зазвучал сигнал смс, попал под дождь и заболел… нет, не знаю», - Савада перевернулся на бок, окутанный голубоватым свечением экрана, словно призрак. В комнате было тихо, только Реборн посапывал во сне, разлегшись в самодельном гамаке под потолком. Мерно тикал будильник. Широко зевнув, Тсуна набрал одной рукой:
« Не могу взять в толк, чем я тебя раздражаю, но прости, если обидел,
Тсуна».
И после отправил еще одно сообщение:
«Если хочешь, я могу прислать тебе новый зонтик».
***
В котельной было душно, как всегда. Гокудера сидел на табуретке в углу, опершись пятками о деревянные ножки и прижавшись спиной к стене – он старательно делал вид, что дремлет. Выглядело это неправдоподобно, но работники игнорировали чужого подростка, не доставая его разговорами «по душам» и пустыми расспросами.
Однако водился тут один - тот самый знакомый Хаято, у которого нередко приходилось просить воду. Обычный работящий парень, в меру любопытный, в меру суровый; его было трудно провести демонстративным сном или отпугнуть необоснованным раздражением. Звали этого типа Орсо.
- Выглядишь грустным, - заметил он, проходя мимо. Гокудера приоткрыл один глаз, впившись сверлящим взглядом в спину кочегара, и тут же закрыл его обратно.
- А когда я выглядел веселым? – огрызнулся он, закладывая руки за голову.
- И правда, - согласился Орсо, не став с ним спорить. Судя по гремящим и шелестящим звукам, прерываемым небольшой паузой, он что-то собирал и укладывал в кучу. – Ты опять заряжаешь телефон?
Хаято даже не счел нужным отвечать ему, слишком уж глупым ему показался вопрос.
- Лучше бы продал поскорее, - как ни в чем не бывало продолжил Орсо, - конечно, на новую квартиру тебе не хватит, но хотя бы еды купишь.
- Сам разберусь, - пробурчал хмурый гость.
- Зачем он тебе нужен? До сих пор играешь в судоку?
- Да.
На самом деле, Гокудера уже давно забыл про судоку. Когда Японец, этот Тсуна, не ответил на его угрожающее сообщение, посланное два дня назад, он вначале испытал небывалое облегчение, но уже спустя пару часов почувствовал себя… неуютно. В чем же дело? Раньше он одиноко существовал в мире, где многое шло не так, как ему хотелось, но, по крайней мере, было комфортно и спокойно. Не каждому бездомному повезет отхватить себе целую школу и сделать из нее, по меркам нищего, самую настоящую крепость. Теперь же судьба, беспардонной хозяйкой вломившаяся в жизнь Гокудеры, решила связать его с далеким-далеким Тсуной Кудрявые Руки, который, впрочем, больше никогда не решится написать ему еще раз.
«А вот не надо было так поспешно гнать его!» – противным тоном малолетней вредины сказал внутренний голос Хаято, а сам он, мгновенно вспыхнув от бешенства, едва не гаркнул на самого себя вслух.
- Может, ты мне хотя бы поможешь? – осторожно спросил Орсо. Гокудера, внешне так и оставшийся образцом равнодушия, снова приоткрыл глаз, - ты все равно ничем не занят. А ждать целый час, пока зарядится аккумулятор, немного глупо, не находишь?
- Ладно-ладно, - Хаято сполз с табуретки и принялся разминать затекшие плечи, - чем помочь-то?
- Последи за этим котлом, а я пока почищу топку…
По пути домой Гокудера вынул заряженный, но еще выключенный телефон из кармана. Палец медленно и задумчиво поглаживал кнопку включения, но Гоку все никак не решался на нее нажать.
Черт, ну что за глупые терзания!
Зайдя в тихую школу, Гокудера едва ли не физически ощутил чужое присутствие. Враг затаился в углу? Нет, пусто. Сверху неожиданно зашуршало, и Хаято, вздрогнув, вскинул голову – там метнулась, хлопая крыльями, птица. Беспокойно вскрикнув, она приземлилась где-то со скребущим шорохом и затихла. Сквозь дыры в крыше лились мягкие лучи теплого, медового цвета, частями выхватывая из пыльного сумрака перекрытия и обломившиеся балки – больше никого и ничего Хаято там не увидел.
Он побрел в свою комнату, по пути ожидая внезапного нападения, но атаки не последовало. Казалось, все как всегда, однако что-то все же поменялось. Дойдя до класса, в котором Хаято свил себе «гнездо», он застыл в дверях.
- Чаоссу, Гокудера, - поприветствовал обомлевшего парня Реборн, хороший друг его семьи, - я вижу, ты неплохо здесь расположился.
- Что ты здесь делаешь? – Гоку подбежал к нему и присел, чтобы разглядеть давнего знакомца. Разглядев, удивился: - мне кажется, или ты и в самом деле уменьшился?
- Я старею, - замогильным голосом ответил тот и поправил свою шляпу, - жаркое солнце Италии иссушает меня…
- В самом деле? – Хаято с опаской выглянул в окно, где невинно сияло полуденное солнце, - теперь мне придется остерегаться дневного света.
- Я пришел по другому вопросу, - перевел тему Реборн. – Вижу, ты нашел себе неплохую квартиру и живешь припеваючи. У тебя домашнее обучение, - на этих словах он поднял слегка заплесневелый учебник по физике, - и питаешься ты неплохо, судя по содержимому твоего холодильника.
- Не сказал бы… - возразил Гокудера, пытаясь вспомнить, имеется ли у него холодильник, но собеседник перебил его:
- К сожалению, я пришел, чтобы забрать тебя. Твой дед, умирая, завещал мне заботиться о тебе…
- Мой дед умер?!
- Да, два года назад. Но я не знал, как поделикатнее донести тебе эту новость, поэтому решил отложить ее до нашей встречи.
Хаято вспылил и коршуном вцепился в одеяло, готовясь разорвать его на куски.
- Отложить на два года?! Реборн, но это же переходит все границы, я должен был первым узнать об этом!
- Мне нужно было осесть, остепениться и найти для тебя подходящие жизненные условия. Теперь я могу забрать тебя с собой.
- Ты женился? – Хаято с трудом поспевал за новостями, - погоди, а куда мы едем?
- В Японию, Гокудера. Собирай вещи, у нас рейс на самолет в шесть вечера.
Реборн спрыгнул с кровати и скептически оглядел разбросанные тут и там вещи Хаято. Сам Хаято продолжал мять одеяло, как кошка с нервным расстройством, и уже позабыл о своих кровожадных планах на его счет.
- Вижу, ты расстроен неожиданным поворотом событий, - с пониманием в голосе проговорил итальянец, - но не нужно слез. На новом месте тебе будет в сто раз лучше, чем здесь.
Хаято, у которого начало постепенно складываться впечатление театральности происходящего, поднялся с колен и отряхнул джинсы. Так. Пора уже дать старому знакомому понять, что помыкать Гокудерой и игнорировать его мнение он мог лишь тогда, когда тому было меньше десяти лет. Конечно, Гоку не успел привязаться к своей конуре до такой степени, чтобы отказываться в ее пользу от нормального жилья с отоплением и водопроводом, но со стороны Реборна, нагло манкирующего предсмертным желанием деда, это выглядело, как задабривающая подачка.
- Послушай, Реборн, - сурово начал парень, хмуря брови, - я очень рад видеть тебя и благодарен за проявленную заботу, но запомни…
- Ты знаком с Тсуной? – спросил друг, запрыгивая на стол и садясь на самый его краешек. Это имя подействовало на Гокудеру, словно красная тряпка на быка, и ему стоило огромных усилий сохранить спокойствие – или хотя бы его подобие. Но прежде, чем парень спросил, откуда Реборну известны такие подробности, тот продолжил:
- Это мой стоюродный племянник, любезно пустивший меня пожить в свой дом. Он не очень хорошо учится в школе, поэтому мне приходится подтягивать его по всем предметам. Недавно он слезно умолял меня, чтобы я занялся с ним итальянским, поэтому я подсказал ему номер твоего телефона. Ты прекрасно знаешь и итальянский, и японский языки, что для нас весьма удобно. Но случилось непредвиденное… - Реборн мрачно замолчал и опустил голову.
До Гокудеры не сразу дошло, что говорил низкорослый итальянец, но когда потрясение прошло («У меня же нет номера моего телефона!»), пауза уже закончилась, и было поздно:
- Я не ожидал, что мой ученик окажется таким хулиганом. Он делал вид, что путает номера, и отправлял все сообщения тебе. Конечно, я должен был поощрить его за стремление к знаниям, но мне стоило хотя бы намекнуть ему, что это невежливо…
- Я так и знал! – зарычал Гокудера, сжимая кулаки. Конечно, все подозрения тут же выветрились из его головы, уступив место злости на хитрого Японца.
Реборн скрестил руки на груди и покивал головой.
- Я предоставлю тебе возможность потолковать с ним, как мужчина с мужчиной. Надеюсь, он раскается и принесет тебе свои извинения.
- Буду только рад, - удовлетворенно ухмыльнувшись, сказал Гокудера, - когда, говоришь, мы отправляемся?